Владимир Колычев - Дочь авторитета

— Скажи, чтобы охрану усилил, — подсказал Патрик.

— Жанна!.. — Фадей мягко коснулся рукой ее плеча.

— Отец почти без охраны, — сказала она. — Трех человек, думаю, будет достаточно.

— Да, конечно.

— Ты отвечаешь за него головой! — разошлась Жанна.

Фадей глянул на нее удивленно, даже возмущенно, но быстро сообразил, что она имеет право так говорить.

— Все будет хорошо. Как он там?

— Ты не знаешь, как он там, а говоришь, что все будет хорошо. — В голосе Жанны звучали истерические нотки.

Патрик легонько коснулся ее локотка, призывая к спокойствию. Обычно он не позволял себе сдерживать ее, если она не выходила из себя. Тогда парень мог тряхнуть Жанну, рявкнуть. В спокойной обстановке Патрик во всем слушался эту девчонку, хотя и не позволял помыкать собой. Сейчас он вел себя, в общем-то, сдержанно, но советы и замечания иногда ронял. Разве Жанна могла его за это осуждать? Уж кто-кто, а Патрик знал, как ей вести себя среди волков.

Сейчас Жанна нуждалась в нем как никогда. Более того, она вдруг поняла, почему отец не прочь был выдать ее за Патрика.

— Я знаю, — заявил Фадей. — Звонил, спрашивал.

— Как такое вообще могло произойти?

— У Геннадия Лукьяновича много врагов.

— Это не ответ.

— Жанна, ситуация очень серьезная, тебе нужно домой. Патрик!.. — Фадей выразительно глянул на ее телохранителя.

Тот кивнул и мягко взял Жанну под локоток. Она послушно пошла за ним.

Патрик вдруг остановился, подозвал к себе телохранителя Фадея, попросил его присмотреть за Жанной. Он подошел к заместителю Ставра, что-то спросил, выслушал ответ, пожал ему руку и отчалил.

— Нам реально нужно уходить, — сказал Патрик.

— А отец?

— Если вдруг что, ты будешь только мешать.

— А ты?

— Я должен быть с тобой.

— Может, еще под юбку ко мне залезешь? — резко проговорила Жанна и сама же призвала себя к спокойствию.

Натура у нее такая, не может она без эмоциональных всплесков. Патрик уже привык к таким взбрыкам, поэтому лишь сердито глянул на нее.

Это еще мелочь. Бывало, Жанна набрасывалась на него с кулаками. Он, конечно, отбивался, не причиняя ей вреда, а потом наказывал ее. Набрасывался как зверь и втаптывал в постель, смешивал с простынями. Она потом час-другой чувствовала себя тряпкой и целый день была как шелковая.

Все было бы хорошо, если бы Патрик не стал ей приедаться. У Жанны все чаще возникало желание попросить у отца нового телохранителя. Но она не делала этого, понимала, что никого лучше Патрика ей не найти.

Если, конечно, не считать Захара, который по-прежнему занозой сидел в ее воображении. Но он был где-то далеко, и не один. Да и не страдала она по нему. Так, иногда шевельнется тоска в самом низу живота.

Отец исправил свои ошибки. В квартире еще шел ремонт, но «БМВ» пятой серии уже пребывал в полном ее распоряжении.

Патрик не стал спрашивать, кто поведет машину, просто сел за руль и правильно сделал. Жанна сейчас никак не могла крутить баранку, желала надраться в хлам.

— Это что за фигня? — возмущенно спросила она, увидев знакомый «Фольксваген».

Машина подъехала к больнице, из нее вышла Варвара. Вся из себя распущенная, размалеванная. Как будто отец ждал ее в палате в добром здравии и с корзиной цветов. Ну не сука ли она после этого!

— Я сейчас! — Жанна резко открыла дверцу.

— Держи себя в руках, — негромко, но резко сказал Патрик.

Жанна возмущенно глянула на него. Может, ей еще в пояс этой дряни поклониться? Мама не поехала в больницу. Она догадывалась, что у отца есть любовница, и боялась встретиться с ней ненароком. А эта фифа крутила тут булками без всякого зазрения совести.

— Эй!

Варвара замерла на секунду, повернулась к ней и осторожно, робко улыбнулась.

За ее спиной хлопнула дверца. Это Патрик вышел из машины. Он ничего не сказал, но Жанна все равно услышала его голос: «Держи себя в руках!»

— Здравствуй! — сказала она и недобро улыбнулась.

— Здравствуй, — в дурном предчувствии выдавила из себя Варвара и попятилась, как будто Жанна собиралась выцарапать ей глаза.

— Да ладно тебе, расслабься.

— Как отец? — спросила Варвара.

— Мне отец. Тебе он папочка.

— Ну… — Варвара не хотела с ней спорить.

Она желала исчезнуть, не видеть Жанну. Ни у кого нет желания общаться со стервой.

«Да, я стерва, и это нужно признать, — подумала Жанна. — Мне, конечно, от этого ни холодно ни жарко, но отец не хотел, чтобы я цеплялась к Варваре. Ему было больно видеть, как я унижала ее у него на глазах. Нельзя так. Хотя бы из уважения к нему. Ведь он может умереть в любой момент».