Владимир Колычев - Дочь авторитета

— Я могла бы тебе помочь.

— В чем?

— Если Ставр твой враг, значит, и мой.

— Будем с ним воевать?

— Но ты же пытаешься.

— Пытаюсь от него убежать. — Захар усмехнулся.

— Ты боишься не за меня, а за сестру.

— И за тебя.

— За меня бояться на надо. Ты же знаешь, я всегда была с вами во всем.

— Ты не была, а есть. Никого больше нет, только ты.

— Ты мог бы Рапса позвать на помощь, хотя он уже не пришей рукав ни к какому месту. Жак скоро вернется.

— Ты уверена?

— Я Тайку видела. Она сказала, что ждут.

— Чего так?

Захар нахмурился. В их давней компании Зойка была равной среди равных. По горам вместе со всеми лазила, дралась, когда случалось, не хуже других. К пацанам с любовью не лезла, но Захар все же видел ее интерес к Жаку. Она выделяла из всех его и Захара. Может, из армии Жака ждала так же, как и Захара из зоны. Или тот приезжал в отпуск, и у них что-то было. Она и не скрывала, что имелось у нее какое-то увлечение за эти четыре года. Что-то с кем-то крутила.

— Да что-то не заладилось у него там со службой.

— Ждешь его?

— Кого? — Зойка приподнялась на локте, удивленно глянула на него.

— Ты прекрасно все поняла.

— Не нужен он мне.

— Я же знаю, он тебе нравился.

— Ты должен знать, что я выбрала тебя.

— Я очень рад. Давай спать! — Захар чуть ли не силой уложил Зойку на бок, спиной к себе, прижался к ней и затих.

— Не нужен он мне, — прошептала она. — Вообще никто, только ты.

Не вопрос, Зойка — хорошая девчонка. Захар даже рад был тому, что она выбрала его. Но разве он расстроился бы, если бы ее место вдруг заняла бы Жанна?.. Обрадовался-то вряд ли, но и слезы лить не стал бы.

Первый подъем без страховки, а второй уже как по маслу, по тросу, с подъемником. Они затащили на гору все, что у них было — палатку, вещи, продукты, воду, — чтобы больше не суетиться.

Погода отличная, видимость прекрасная, ветер в лицо, адреналин в кровь.

— Красиво! — глядя на далекий город, сказал Захар и вдруг понял, что ему нужно.

Он подхватил Зойку на руки, отнес к самому краю скалы, на то место, где они занимались любовью в первый раз.

— Если ты хочешь меня сбросить, то я не буду держаться, — сказала Зойка, ослабила хватку и посмотрела ему в глаза.

Если он решил ее бросить, то и умереть не страшно. Об этом она ему и говорила. Причем со всей серьезностью.

— И не надо.

Рискуя свалиться вниз вместе с Зойкой, он осторожно уложил ее на спину, раздел догола.

— Это заводит, — заявила она, с лукавым интересом глядя на него.

— Это взрывает. — Он улыбнулся, все так же осторожно подстраиваясь под положение вещей.

— Высота, высота… — закрывая глаза, пробормотала она.

— Нет, не так. — Захар вдруг рывком развернул Зойку и уложил ее за живот, так, чтобы она смотрела вниз.

Земля из-под них посыпалась в пропасть, выступающие корни опасно прогнулись. Они оба прекрасно понимали, что зашли за край. Но Захар не собирался останавливаться, а Зойка отважилась его подгонять. Вставляло само движение — тугое, распирающее, высоко над землей. А финиш так и вовсе ослепил их.

Но слишком резкий рывок сдернул тела в пропасть. Корни деревьев, на которых они лежали, не выдержали тяжести, распрямились. Захар устремился вниз, но быстрота реакции спасла и его, и Зойку. Одной рукой он зацепился за корень, а другой поймал подружку, которая не успела еще оправиться после встряски.

Зойка смотрела на него снизу вверх шальными от страха глазами.

— Спокойствие. Только спокойствие, — проговорил он, нащупывая ногой выступ, о который можно было опереться.

Зойка взяла себя в руки, окинула его взглядом и прыснула. Вот уж действительно картина, достойная кисти Репина. Он голый, она тоже без ничего, оба на волосок от гибели. Зато у них был невероятный, безумный секс.

Захар обрел опору, приготовился тянуть Зойку на себя.

— Давай!

Она не смогла сдержаться и захохотала. Это был истерический смех, дурной, тот самый, который заразительный. Захар тоже прыснул, но это не помешало ему подтянуть к себе Зойку. Она зацепилась за корни, обезьяной перелезла через его голову. Он глянул на нее снизу вверх, расхохотался, выбрался на камни и упал.

— Скажи, это был полный улет? — спросил парень.

— До полного чуть-чуть не хватило, — ответила девчонка.

— Плохо. Нужно повторить.

Он вдруг понял, что сможет снова. Более того, этого хотел. Зойка запрыгнула на него как ведьма на метлу. Им нужен был полный улет, и они его получили.

Трусость и смелость — понятия, казалось бы, несовместимые. Но Леонид Шантанов так не думал. Он всерьез считал себя трусом. У него чуть сердце не остановилось, когда их полк в срочном порядке был переброшен в Афган. Давно это было, лет десять назад. С тех пор каждый его прожитый день — это борьба с самим собой.