Андрей Константинов - Дело о лопнувших агентствах (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)

Подъезжает гаишник.

ГАИШНИК: Предъявите права!

Ездить не умеете - не садитесь за руль!

ГРУЗИН: Слюшай, дарагой, мой машина, хачу еду, хачу переворачиваюсь.

- Ага,- ядовито оборвал Зураба Скрипка.- Только машина не твоя, а общая, принадлежит агентству.

Самые худшие предположения оправдывались. Старухи небольшого микрорайона, ограниченного проспектами Художников и Луначарского, совсем ослабли. Они скоропостижно умирали или вовсе исчезали.

Примерно полгода назад в агентство пришла интеллигентного вида дама средних лет и поведала загадочную историю смерти своей матери. Впрочем, начала она с извинений, сказала, что истории, которую нам предстоит услышать, скоро исполнится полгода, ее переживания давно похоронены, до правды докопаться она не надеется.

- Материально я не нуждаюсь, живу в хорошей квартире на зеленой улице, недалеко от центра,- предупредила наши вопросы дама.- Мне ничего от вас не нужно, только чем больше я думаю о гибели матери, тем более странными и необъяснимыми кажутся мне некоторые обстоятельства, которые могут вас, журналистов, заинтересовать,- дама определенно внушала доверие.

Дочь поссорилась с матерью несколько лет назад, когда старуха, забыв о внуках, все свободное время посвятила своему здоровью. Где хилая и больная (как ей казалось) старуха черпала силы для реализации нового метода оздоровления, неизвестно. Выбирая "диетические продукты", она доводила до дрожи закаленных в словесных баталиях продавщиц из углового продмага.

Она "моржевала" в проруби у Петропавловки с октября по апрель, а летом невская вода казалась ей слишком теплой, и бабка обливалась водой из крана со льдом из морозильника. В общем, готовила себя, как йог, к нирване. В свободное от физических моционов время занималась самокопанием и всякими оккультными упражнениями - вроде столоверчения и заклинания духов. Дочь махнула рукой на бабкины "поиски", за домашними делами забывала звонить.

Поэтому узнала о трагедии слишком поздно и не поверила: мать готовилась пережить собственных внуков. Соседи по лестничной клетке позвонили, чтоб упрекнуть: даже на 40 дней не явилась. Она прилетела, а в квартире уже прописаны молодожены, в прихожей разбросаны детские игрушки. Хотя выяснить, что случилось, не у кого. Соседи вспомнили, что ходила к покойной какая-то парочка: девушка очень красивая и парень видный. Приезжали на машине. Но заняли жилплощадь другие, а тех и след простыл.

Собираясь уходить, посетительница еще раз добавила, что никаких конкретных доказательств насильственной гибели матери у нее нет.

- Но только я убеждена, что у мамы было абсолютно здоровое, "бычье", сердце, которому завидовали все доктора,- задумчиво закончила посетительница.- А в документах сказано, что причиной смерти стал инфаркт, происшедший от слабости сердечных клапанов.

Следом прошел слух о похожей истории. И опять с "улицы". Правоохранительные органы судьбой безродных старух не интересовались.

Никто не писал заявлений, прокуратура не возбуждала дел, старушки исчезали тихо. К тому времени, когда пропажа обнаруживалась, все возможные улики бывали тщательным образом выметены.

Когда мы с Зудинцевым обсуждали второй случай, Аня Соболина сидела рядом и с интересом прислушивалась.

- Ну, что ты об этом думаешь?- обратился к ней Зудинцев.

- А старушки все падали и падали...- флегматично процитировала Хармса сердобольная Аня.

Значит, дело - глухое. Никому не нужное.

Но наутро рассвирепевший от неизвестности происходящего Обнорский при полном параде, в сверкающих штиблетах и белоснежной рубашке, явился к знакомой чиновнице и буквально вырвал у нее обещание сообщать о всех случаях регистрации смерти с участием дальних родственников и знакомых. Это было в апреле. А сейчас июнь. "Главный" ждет. Видимо, клюнуло.

Обнорский вынул из аккуратной папки фотографию:

- Ползункова Вера Игнатьевна. 1931 года рождения.

На фотографии у Вечного Огня на Марсовом Поле стояла среднего роста пожилая женщина.

- Вышла вечером из дома и не вернулась,- продолжал Обнорский.- Можешь познакомиться с ее сестрой.

Понятно, что старушка не подросток, убежавший на месяц-другой на волю от родительского гнета. По чердакам искать ее с клеем и наркотиками бесполезно. Скорее всего, Ползунковой уже нет в живых.

Я приняла и "старушечье" дело.

И помочь мне было некому, начинался сезон отпусков.

Встреча с сестрой Кирой Игнатьевной была назначена на десять утра. Но когда я без пятнадцати десять подходила к дверям кабинета отдела расследований, Спозаранник уже успел сварить кофе и любезно нес его на подносе. Старушка, сидевшая спиной к входу, благодарно закивала Глебу, пытаясь выхватить поднос, и обернулась...