Владимир Константинов - Город

- Вы мучаетесь вопросом - для чего я к вам пришел? Угадал?

Григорий невольно вздрогнул, будто пойманный за руку карманный воришка. Это не прошло незамеченным от Воланда. Он рассмеялся. Смех этот был неприятным, сухим, резким, будто очередь автомата Калашникова. По всему, смеялся сатана не часто. Орлов почувствовал, как в груди вновь закипает злость, вызывая желание к активному сопротивлению. Нет, господа властители тьмы, он просто так не дастся, он ещё повоюет. Видно, не все они могут, если прибыли к нему в таком почтенном составе?

- Допустим, - с вызовом сказал Григорий.

- Исключительно из желания вам помочь. Вы нам нравитесь. Молодой, сильный, смелый, напористый, толковый. Но вы должны осознавать, что даже при ваших достоинствах, шансов уцелеть у вас, практически нет никаких. Один к девяносто девяти.

- И все же я попытаюсь использовать этот один процент, - упрямо проговорил Орлов.

- Я был о вас несколько более высокого мнения, господин Орлов, - с сожалением вздохнул Воланд. - В ваш просвященный век глупо геройствовать. Архи глупо. Это выглядит мальчишеством, если не сказать больше. Но если бы дело касалось одних вас, то ваше поведение ещё можно было бы как-то понять, тогда геройствуйте себе, тешьте свое самолюбие. Но когда речь идет о любимой девушке, то это уже просто не по-мужски. Это уже никакое не геройство, а самое что ни есть, извините, паскудство.

Удар сатаны был предельно выверенным и точно дозированным. Он достиг сердца Орлова, и они больно заныло. Прав князь тьмы. Тысячу раз прав! Как же он забыл про Таню?! Кретин! Нет и не может быть ему прощения за это. Он, Григорий, должен сделать все, чтобы помочь любимой, вырвать её из лап этого кровожадного сатрапа Пантокрина. Только так он заслужит её прощения.

- Что вы предлагаете? - глухо спросил он.

- Вот это уже голос не мальчика, но мужа, - одобрительно улыбнулся Воланд. Обратился к Бархану: - Приготовь-ка нам с Григорием Александровичем, дружок, кофе. Да покрепче.

- Слушась! - почтительно поклонился демон и удалился на кухню.

Господин дьявол достал из кармана трубку и коробку с трубочным табаком с интригующим названием "Костер истины". Надпись была выполнена на русском языке. Это заинтересовало Орлова.

- А почему у вас на коробке по русски написано? - спросил он.

- Потому, что там, - Воланд махнул рукой в сторону двери, - все разговаривают на русском. - Он неспеша набил трубку, раскурил. Продолжил: Так вот, Григорий Александрович, мы предлагаем вам занять место Пантокрина.

- А чем же он вас не устраивает?

- Слишком дряхл, перестал думать.

- И куда же вы его?

- А это не ваша забота. Мы найдем ему применение, не волнуйтесь, усмехнулся Воланд. - Мы видим на этом почетном посту вас, Григорий Александрович. Будете безраздельным правителем города. Женитесь на своей прекрасной Танюше и заживете на зависть людям. Так как?

Предоложение сатаны было заманчивым. Но Орлов уже знал, что потребует сатана взамен. Потому-то он сюда и прибыл лично. И чтобы укрепиться в своей догадке, спросил:

- Я что-то должен дать взамен?

В это время Бархан принес две чашки с дымящимся кофе. Одну протянул своему хозяину и, угодливо улыбаясь, проговорил:

- Какой вы предпочитаете, сир. По турецки.

Тот взял чашку, отхлебнул кофе, прищелкнул от удовольствия языком.

- Превосходный кофе! Замечательный! Экий ты, Бархан, молодец! Умеешь угодить Хозяину.

- Рад стараться, Ваше Величество! - довольно разулыбался демон. Протянул чашку Орлову. - Прошу вас, Григорий Александрович.

Орлов принял чашку, сделал глоток. Кофе был необычным - очень крепким и соленоватым. Он откровенно Григорию не понравился. Но, чтобы не обидеть демона, стоически выпил кофе, похвалил:

- Очень вкусный кофе! Спасибо, господин Бархан!

Сатана неспеша допил кофе, докурил трубку, выбил её о подлокотник кресла прямо на пол, сунул в карман и обратился к Орлову:

- Так о чем это мы с вами, Григорий Александрович?

- Должен ли у буду чем вам заплатить за свою свободу и все прочее? напомнил Орлов.

- Да так, ничего особенного, - пренебрежительно махнул рукой сатана, можно даже сказать, - сущий пустяк. Всего-навсего свою душу. Да и к чему она вам. Только лишние хлопоты от нее, свербит внутри, ноет, сеет сомнения. Настоящему мужчине неведомы сомнения. Он должен твердо стоять на ногах и уверено шагать по жизни. Вы со мною согласны?

- Допустим, - задумчиво проговорил Орлов. И, вдруг, его осенило. Пока у него есть душа, он недоступен ни нечистой силе, ни самому князю тьмы. Они могут напугать его до смерти, строить всевозможные козни, но ему самому они ничего сделать не могут. Пока она у него есть, он волен поступать так, как считает нужным. Но стоит отдать её этому вот господину и он уже не будет себе принадлежать. Они будут из него веревки вить и заставят поступать так, как им нужно. И он станет противен не только самому себе, но и Тане. Нет уж дудки, господа нечистые! Умереть за свою любимую он всегда готов, но стать ей ненавистным - ни за что на свете.