Лев Корнешов - Пуля для безнес-леди

- А вот подруг не надо! - веселилась Настя.

- Увы, - в тон ей ответил Озеров. - И подруга меня оставила...

- Бедненький! - Настя тоже умела подмешать в свой голос грустинки. Значит, поскучаем вдвоем...

Она бросила взгляд на часики - четыре, то бишь шестнадцать с минутами. Разгар дня, а она уже устала, разговор с генералом дался ей нелегко. Настя изо всех сил старалась казаться в беседе с ним немного легкомысленной и раскованной. Девицей, которой сам черт не брат. Но она хорошо знала, что вежливый, внешне свойский генерал свято блюдет интересы своей "конторы", иначе он не стал бы генералом, или давно вылетел бы по меньшей мере в действующий резерв, как они там у себя говорят. Звезды на генеральские погоны в его времена трудно доставались, но сейчас легко гасли. Генералов его "призыва" новоявленные "силовые министры" не очень жаловали чувствовали свою ущербность по сравнению с ними. Одно дело - служить и заслужить, совсем другое - получить подачку на паркетных полах Кремля, под нежную музыку, долженствующую придавать лирическую торжественность обстановке. Тьфу... Настя вспомнила, что когда уходил в отставку тогдашний министр внутренних дел Щелоков, ему дали звание генерала армии и ввели в инспекторскую группу генералов армии в Министерстве обороны, которую называли "райской". Генералов армии было всего несколько человек, они были на особом положении - эдакие небожители, обладающие огромным авторитетом. Так вот никто из них не подал руку Щелокову, ибо они не понимали, как можно дать звание генерала армии человеку, в боях не защищавшему Отечество, не пролившему за него кровь.

Еремин Насте нравился. В нем ничего не было от скользкого кегэбешника, он не пытался ни на чем подловить её, генерала интересовало в отношениях с нею только одно - разыскать и обезвредить Строева. Что же, пусть не обессудит её генерал Еремин - у неё свои счеты со Строевым.

В кабинет заглянула Нина:

- Вам звонит Юрий Борисович.

- Очень кстати, - сказала Настя.

Она сообщила Фофанову, что как раз собиралась заехать к нему, но ей надоело сидеть в кабинетах, и она предлагает попить кофе в кофейной втроем.

- А кто третий? - с недоумением поинтересовался Фофанов.

- Естественно, Лена Ирченко. Ты чего её держишь в черном теле?

- Да я... да понимаешь...

- Учи вас достойному поведению... Интеллигенты первого поколения... А вообще-то сделаем так. Пусть она и Люська Заболотина - она мне понадобится - будут где-нибудь поблизости, ну, например, в другом углу кофейни пьют эту гадость, которую вы именуете кофе. Мы с тобой решим свои дела, а потом пригласим барышень. Времени у меня - до восемнадцати тридцати. Дальше другая встреча.

- Деловая ты стала, Анастасия Игнатьева, - прокомментировал Фофанов.

- И тебе советую ворон не ловить, - отрезала Настя. - Дай указание, чтобы столик подготовили, а то будем торчать столбами как бедные родственники, или подсаживаться к кому попало... Встречаемся в кофейне.

Настя тосковала по редакционной обстановке. Здесь прошел не самый худший кусок её жизни, в этих коридорах и кабинетах девки учили её уму-разуму, а она училась профессии, ремеслу. Как может газетчик забыть свою первую напечатанную заметку, первую крупную ошибку, первый "зарезанный" начальством материал? В её время после стихийных возлияний девчонки с чувством хором орали на всю редакцию песенку: "Нам нового начальника прислали". Был начальник-бабник, трахал всех подряд, возмутились, потребовали убрать. И "нам нового начальника прислали..." Алкоголик, пьяница, не высыхает... Снова возмутились. И опять "нам нового начальника прислали..." Дурака и тупицу... И тогда потребовала "общественность" вернуть самого первого начальника - хоть какая-то была от него польза.

Такие вот тоскливо-развеселые песенки пели редакционные девчонки, ныне ставшие уже солидными дамами.

Фофанов сидел за столиком в углу - один, отмахиваясь от желающих почтить главного редактора своим присутствием. Все как обычно: "золотые перья" за сдвинутыми вместе двумя столиками обсуждали насущные вопросы российского бытия и тон у каждого был непререкаемый, словно именно ему была известна истина в первой инстанции. Два вызванных в редакцию собкора из провинции поили шампанским секретарш, стенографисток и прочих технических девочек, приглядываясь, какая вечерком не откажет. Сгрудился за столом дружный экономический отдел - там работали одни мужики и каждый из них себе на уме. В сторонке от всех сидели Ленка Ирченко и Люська Заболотина, заинтригованные указанием Фофанова вести тихо и ловить его знаки.