Лев Корнешов - Пуля для безнес-леди

- Это ваши подробности, - сказала Настя. - А со Строевым вы меня утешили.

Она встала прямо против генерала и с нескрываемой злостью выпалила:

- Я этого гада удавлю!

- Не вздумайте заняться самосудом! - одернул Настю Павел Федорович.

- А у меня только один выход: найти его раньше, чем он прикончит меня! Он что-то надумал, подлец: шантаж, липовое завещание, фальшивое брачное свидетельство... Я нутром чую - затаился в засаде, но скоро прыгнет...

- У вас большое состояние? - спросил генерал. - Впрочем, не хотите не отвечайте.

- Очень большое, уважаемый Павел Федорович. - Десятки миллионов долларов, уточнять не буду. И ещё фирма "Африка" - золотое дно.

- Ради таких денег Строев пойдет на все...

Настя деловито осведомилась:

- Вам ведь безразлично, генерал, попадет ли он к вам живым, или где-нибудь в Европах просто сгинет, растворится, превратится в пыль?

Генерал пожал плечами:

- Если у меня будет что сообщить вам - сообщу. Разрешите откланяться?..

Очарованная Африкой

"Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги..." - мурлыкала тихонечко Настя.

Но под крылья самолета медленно наплывали, чтобы остаться за его бегущей по земле распластанной тенью, джунгли, голубые полоски речек и чашки озер. И было нестерпимо ярко и солнечно.

Под крылом самолета была Африка, а тень бежала за ним уже восьмой час кряду.

Настя удобно расположилась в салоне первого класса, рядом с нею заняла место Элеонора. Спецкору газеты Евгению Волнухину, которого Фофанов выделил для освещения визита Насти, она тоже распорядилась взять билет первого класса: хочешь что-то иметь - не скупись.

Никита расположился у перегородки, отделяющей отсек для привилегированных от остального самолета. Пистолет ему, к большому огорчению, пришлось сдать стюардессам под расписку. Они обещали его возвратить в аэропорту назначения, если, конечно, не возникнут проблемы с местными властями. Рядом с Никитой сидели два сотрудника посольства, похожие друг на друга, как близнецы - темная кожа, выпуклые ярко-красные губы, накачанность, которую не могли скрыть даже отлично сшитые пиджаки. Они сами выбрали себе места, и Никита одобрительно хмыкнул - втроем они наглухо перекрывали вход в салон первого класса. В Никите африканцы сразу признали "своего" и установили с ним деловой контакт.

Все время полета Настя от души отдыхала. Она прокручивала в памяти последние часы перед вылетом. Вот Кушкин сообщает:

- Я отвез майору Уланову то, что ты просила... И подбросил его до Москвы... Он вышел у станции метро "Аэропорт"... Сказал: "Передай мою благодарность Анастасии Игнатьевне. Она настоящий человек и классная женщина... Когда я развяжу себе руки и совесть, я её сам найду... Тон у Кушкина был немного меланхоличный.

- Ты знаешь, что он задумал?

- Иногда все знать... нецелесообразно.

Но Кушкин явно все знал.

- Хватит об этом! - резко сказала себе Настя. Она боялась, что расплачется, ибо исчез мужчина, который неожиданно стал для нее, как говорили в старину, ясным светом в окошке.

Михаил Иванович её понял и принялся деловито докладывать:

- Пятьсот альбомов "Африки" сданы в багаж. Там же подарок для президента, подарки для четырех женщин, сувениры по меньшей мере для трех десятков человек - мужчин и женщин, на разные вкусы. Все бирки - у Элеоноры Леопольдовны. Кажется, ничего не забыли... Вот ещё что... В одной из сумок - Элеонора знает в какой - твой личный НЗ. Коньяк, водка, закуска по-русски. На тот случай, если втихомолку захочешь расслабиться.

- Спасибо, Михаил Иванович. - Настя была искренне тронута его заботой.

"Говорит командир корабля... Наш самолет через тридцать минут совершит посадку... Просьба к вам, леди и джентльмены, воздержаться от курения и пристегнуть привязные ремни. Надеюсь, вы совершили приятный полет и мы вновь увидим вас на борту лайнеров нашей компании".

Командир говорил на безупречном английском. На таком же английском бригадир бортпроводников сообщила, что пассажиров ожидает хорошая погода, температура плюс тридцать по Цельсию, влажность и атмосферное давление в норме.

Элеонора внимательно слушала объявления и глаза её блестели от восторга - она впервые летела международным рейсом.

Стюардесса заботливо проверила, правильно ли пристегнуты у Насти ремни и тихо сказала: "Земля постоянно запрашивала наш борт о вашем самочувствии. Командир корабля получил указание садиться на правительственную полосу..." И вдруг у этой девчонки, прошедшей суровую муштру прежде, чем попасть на международные авиалинии, непроизвольно вырвалось: "Ни хрена себе..." Она тут же зажала рот ладошкой: "Ой!" и смущенно извинилась. "Все в порядке", успокоила её Настя. Стюардесса торопливо объясняла: