Наталья Андреева - Любовь и смерть в толпе

— Как он проводит свободное время, к примеру?

— Рыбачит.

— Где?

— А кто знает? Есть у него имение на Селигере. Пристань. Катер. Он меня к себе не зовет. В эти выходные, к примеру, я пытался его найти…

— И что, его не было в городе?! — даже подпрыгнула Люба.

— Представьте себе. Обыскались. Даже мобильный телефон отключил. Я, говорит, не люблю, когда на отдыхе меня беспокоят.

«Надо сказать Стасу, — подумала она. — Обязательно надо сказать».

— …Типичный барин. Сотрудники его не любят, -продолжал меж тем Борис. — Но не думайте, что я наговариваю. У Михаила Абрамовича масса достоинств. Неоспоримых. Он очень умный человек. Очень. В свое время грамотно вложился в дело Климова. Обеспечил охрану. То есть Бабкина.

— Бабкина он нашел? — уточнила Люба.

— Он.

— Значит, они друзья?

— А что, по-вашему, входит в понятие «дружба»?

— Вы сказали, что Тюль не зовет вас к себе в имение. А Бабкина?

— Если вы это понимаете под словом «дружба», то да. Они — друзья. Вместе проводят свободное от работы время. Иногда, — подумав, добавил Борис.

— Они могли договориться против Климова?

— А чем они, по-вашему, там занимаются? В свободное от работы время? Разумеется, строят планы захвата кампании.

— Но почему им так мешает Климов?

— Потому что он выжил из ума, — сердито сказал Борис. — Трагедия в семье его изменила. Они всерьез опасаются за то, что Климов может принимать решения, которые в итоге приведут кампанию к краху. И я их понимаю. Кто хочет обанкротиться? Они привыкли жить хорошо.

— Может, они хотят перехватить наследницу Климова? Чтобы выкупить у нее акции? — предположила Люба.

— Может быть, и так. Но что значит «перехватить»? Акции по-прежнему у Климова. А он не собирается с ними расставаться.

— Но тогда Георгию Кимовичу угрожает опасность! — испугалась Люба. — Его же могут… Убить!

— Не беспокойтесь, я с него глаз не спущу, — пообещал Борис.

— Да уж вы постарайтесь.

— У квартиры, на лестничной клетке, безотлучно находится охрана, все, кто подходят к двери в подъезд и связываются по домофону с Климовым, тут же попадают под наблюдение. Ни одна мышь не проскочит. А из дома он не выходит. Я принял все меры, — заверил Борис. — Кстати, не хотите быть свидетельницей на нашей с Касей свадьбе?

— А свидетель кто? Климов?

— Разумеется.

— Я подумаю, — сухо сказала Люба. — И вы подумайте о брачном контракте.

— Хорошо, — улыбнулся Борис. — Я вам это обещаю.

Люба посчитала, что ее миссия выполнена, и поспешила с ним распрощаться. А также с Климовым и Касей. Вечером, допивая зеленый чай, она бросила взгляд на объявление «муж на час», лежащее на самом виду, и невольно вздохнула: уже слишком поздно. Потом спохватилась: сегодня поздно. А завтра будет в самый раз. Надо решаться. Пока она решилась только на звонок Стасу, чтобы рассказать ему о сегодняшней добыче. Список акционеров и отсутствие одного из них в Москве в эти выходные. Самохвалов слушал внимательно, а под конец сказал:

— У меня тоже кое-что есть.

— А именно?

— Подробности при встрече.

— Мне что теперь делать?

— Ждать.

Положив трубку, она вдруг почувствовала скуку. Легко сказать: ждать! А вот ждать нелегко. Вечер выдался пустой. Хотела было позвонить Апельсинчику, но вспомнила, что та на работе. Зевнув, подошла к шкафу и раздвинула створки. Задумчиво посмотрела на платья и костюмы, аккуратно развешанные на плечиках. «В чем бы пойти на свадьбу Каси?» Задача сложная. Раз уж пригласили в свидетельницы, надо расстараться. И обязательно наведаться в магазин модной одежды.

Следующая мысль, которая пришла в голову: надо сказать Марине. Это хороший повод помирить подруг. А зачем? Затем, что невесте будет приятно, если за нее порадуется близкая подруга. С которой столько лет под одной крышей прожили. А порадуется ли? Люба была уверена: известие о том, что Кася выходит замуж за молодого, красивого и богатого Бориса, мечту многих женщин, повергнет Марину в шок. У нее инфаркт может случиться. Так надо ли подвергать здоровье женщины такому риску? Надо, — решила она. Потом бросила взгляд на часы: сегодня вечер уж очень длинный. Это потому что лето. Потому что светло. И потому что хочется в отпуск.

«Я туда обязательно поеду», — думала она, засыпая. А перед глазами были море, пальмы, залитый солнцем пляж… Она лежала в шезлонге, и смуглый брюнет приятной наружности намазывал ее спину кремом для загара. На голове у брюнета было сомбреро…