Смущенно посмотрев на меня, она извинилась:
— Ты извини, что я так, по-хозяйски. Честно говоря, ноги гудят. Я сегодня с полудня по городу мотаюсь. Хотела у кого-нибудь из подруг притулиться на пару дней, да куда там… Обычная песня. У одной папа с мамой, у другой приятель. Третья вообще куда-то умотала…
Я успокоил ее:
— Ничего, ничего. Располагайся…
И тут же, мысленно назвав себя ослом, спохватился:
— Слушай, ведь ты же, наверное, голодна?
Она снова смущенно улыбнулась.
— Честно говоря, есть немного.
Теперь пришла моя очередь смущаться за свою бесхозяйственность.
— А у меня и правда… Не знаю, что там в холодильнике. Я уже четыре дня дома не был, и тетка тоже три дня как уехала. Но я сейчас пошарю по сусекам, что-нибудь придумаю.
Переворошив холодильник, я трижды благословил тетю Галю, предусмотрительно оставившую мне продукты и записку с описанием, как и что приготовить, и напоминанием непременно позвонить ей в Нерюнгри. Приготовив на скорую руку яичницу с колбасой, я сервировал, как умел, стол, и пошел приглашать Валю к ужину. Входя в зал, я бодренько стал докладывать:
— Порядок. Тетка у меня золото, все оставила. Вот только хлеб черс…
И тут же осекся на полуслове. Привалившись головой к диванной подушке и поджав под себя ноги, Валя спала, разметав волосы и зябко съежив плечи. Осторожно, чтобы не разбудить ее, я открыл нижнюю секцию стенки, достал плед и укрыл девушку. Она что-то сонно пробормотала и перевернулась на другой бок. Поправив волосы, щекочущие ей лицо, я погасил свет и вышел, осторожно прикрыв дверь.
Сев на кухне за стол, я опустил голову на руки и устало закрыл глаза. Вот так, доблестный опер, раскатал губы. Нет ничего и не будет. Есть только утомившаяся девушка, которая хочет спать, и смертельно уставший и никому не нужный мужик, боящийся остаться один на один с самим собой. Два одиноких и чужих человека в пустой и гулкой квартире…
Откупорив бутылку, я налил себе сразу полстакана и залпом выпил, чего не делал уже много лет. Лениво пережевывая кусок колбасы, я сидел и тупо смотрел в одну точку, чувствуя, как хмельное тепло поднимается от живота вверх и растекается по груди, и не испытывал от этого былого удовлетворения. Добавив еще граммов пятьдесят, я закурил, подошел к окну и, уткнувшись лбом в прохладное стекло, стал мрачно смотреть на пустую улицу, словно хотел найти там ответы на мучавшие меня вопросы.
Я мучительно пытался понять, что со мной происходит, и не мог этого сделать. Я потерял уверенность в себе, или же просто все то, чем я жил последние годы, является человеконенавистнической мерзостью? И все дело в том, что Игорек просто открыл мне глаза на то, на что никто, кроме него, не смог мне их открыть в силу моего невосприятия окружающих, и о чем я раньше догадывался, но старательно гнал от себя, убеждая себя самого, что я прав и это единственно правильная позиция. Ни то, ни другое не приносило мне облегчения в своем желании отомстить за Валю, и уже давно, незаметно для себя, переступил черту, отделяющую, пусть озлобленного, но честного, по отношению к себе и людям, человека от кровожадного убийцы? Если это так, то пора бы и остановиться. А если я этого сделать уже не могу? Тогда…
Почувствовав прикосновение к плечам, я обернулся и увидел смотрящие на меня в упор широко раскрытые Валины глаза цвета темного чая, с плохо скрываемым выражением удивления, жалости, страха, беспомощности и еще чего-то горького и безнадежного, чему я даже не мог подобрать определения.
Поправив мне волосы, упавшие на глаза, она тихо спросила:
— Ты что? Что с тобой? От тебя сейчас таким… таким холодом веет и тоской, что я это даже во сне почувствовала. И вид у тебя… Как будто ты на эшафот поднимаешься.
Криво усмехнувшись, я взял ее за руки, чувствуя тепло нежной кожи, и легонько погладил ладони.
— Извини, не дал тебе поспать.
— Да это ты меня извини. Пришла в гости и развалилась, как корова.
Опустив руки, она отступила шаг назад и, осмотрев стол, восхитилась:
— Бог ты мой! Яичница с колбасой, яблоки!.. С ума сойти! А я голодна, как волк в декабре.
Указывая рукой на ванну, я предложил:
— Иди, мой руки. Я пока разогрею.
Уже исчезая за дверью, она попросила:
— Не надо, я люблю холодную.
Вернувшись из ванной, Валя села за стол и весело потерла руки.
— Так, с чего начнем? Может, выпьем за знакомство? Кстати, я так и не знаю до сих пор, как тебя зовут. А ты уже выпил? И не дождался меня? Вот это хозяин!..
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу