Бретт Холлидей - Мертвые не целуются

— Я жду телефонный вызов из Нью-Йорка. Это единственный звонок, на который я отвечу. Для других меня нет дома…

— Хорошо, мистер,— ответил дежурный, делая пометку в записной книжке.

Майкл и Филлис поднялись в свою квартиру на третьем этаже. Не говоря ни слова, Филлис направилась в спальню снять твидовый костюм и надеть домашнее платье из бледно-голубого шелка, которое так шло ей.

— Если ты воображаешь, что заставишь меня ждать вечера, чтобы выслушать твои объяснения, почему ты оставил меня гнить в этой ужасной тюрьме, то ты заблуждаешься,— заявила Филлис, выходя из спальни.

Она села к мужу на колени и обняла его за шею. Майкл поцеловал жену.

— Не о чем особенно и рассказывать, за исключением того, что твой гениальный муж хитроумно определил, что убийца — Трип.

— Чей убийца?

— Всех на свете. Он убил жену, Джона Дарнелла и Карла Мелдрума. Только не говори мне, что ты старалась добыть доказательства этого, когда ты проверяла силу своего секс-аппила на Мелдруме. Он был не в себе или что? Он не мог тебя использовать?

— Не насмехайся надо мной. Ты отлично знаешь, что я хотела помочь тебе.

Майкл страстно прижал ее к себе и, прижимаясь губами к ее волосам, прошептал:

— Никогда больше не делай этого, Филлис!

— Я запутала все, да?

— Да. И ты поставила меня в ужасное положение.

— Но… после того, как я выслушала Леору Трип, я была уверена, что убийца Карл Мелдрум. И тем не менее очень странно. Знаешь, он очень много пил и все время повторял, что Леора была хорошей женщиной, очень любящей.

— Я думаю, он говорил это искренне, дорогая. Мелдрум видел, как Трип душил жену. Но Карл не хотел, чтобы Трипа осудили, потому что собирался шантажировать его. Только он был слишком доверчив, назначая Трипу эту встречу.

Филлис встала и вздрогнула.

— Мне кажется, я видела кошмарный сон. Ты хочешь сказать, что это мистер Трип вошел в квартиру, когда я пряталась в спальне? И он убил Мелдрума? А потом появился третий, этот Ренслоу, и я тоже не заметила его?

— Надо подглядывать в замочную скважину, как это делают настоящие детективы. Именно так и было. Трип тщательно рассчитал все и хорошо, что он не знал, что ты спряталась в спальне, иначе наш преступный друг решился бы еще на одно преступление. И я должен признаться тебе, что это заставило меня сильно призадуматься.

Казалось, Шейн умирал от усталости. Филлис быстро сбегала на кухню и принесла на подносе воды со льдом, коньяк и два стакана. Наполнив стаканы, она снова забралась к Майклу на колени.

Через несколько секунд она прошептала:

— А что бедная Марг? Что с ней будет? Конечно, ей легче, потому что невиновность Джона доказана, но ведь у нее будет ребенок…

— Ты можешь заняться ею, если хочешь. Выясни, не нуждается ли она в чем-нибудь. Сейчас делать ничего не надо, потому что я послал ей ту тысячу долларов, что дала Леора Трип… Ну, а потом… если у Марг будет мальчик, может быть, она позволит усыновить его.

Филлис вскочила.

— Усыновить? Что за бред! Послушай меня хорошенько, Майкл, если я захочу мальчика, то сама сумею родить его!

Шейна одолел неудержимый смех. Его руки вначале бессильно упали, но вскоре он пришел в себя и поднял Филлис окрепшими руками…

Было шесть часов вечера, когда телефонный звонок нарушил их глубокий сон. Майкл пошарил на ночном столике, нащупал телефонную трубку, снял ее и пробурчал:

— Шейн.

— Не вешайте трубку. Вас вызывает Нью-Йорк. Говорите…

Филлис приподнялась на локте и зевнула. Ее муж продолжал бурчать:

— Да, это Шейн. А, мистер Соренсон. Одну минуту, прошу вас…

Шейн положил трубку, встал и пошел налить себе коньяку. Филлис открыла глаза:

— Кто это, Майкл?

— Спи. Это Нью-Йорк.

Он не спеша закурил сигарету, лег в постель и, устроившись поудобнее, поднес трубку к уху:

— Говорите, я слушаю.

Ему пришлось слушать довольно долго, после чего он спокойно произнес:

— Я все понял, мистер Соренсон, но боюсь, что это сделать не очень просто. Должен сказать, что был глубоко оскорблен, когда вы, воспользовавшись этим случаем, разорвали контракт. Мне очень жаль, поверьте. Но если вы захотите заключить новый контракт, теперь я стою вдвое дороже…