Наталья Андреева - Истина в вине

— О, да! Стаж у меня небольшой, но я стараюсь. Изучаю литературу, собираю свою собственную коллекцию.

— И много насобирали?

— Я их не считал. Я имею в виду бутылки.

— А где вы их храните?

— Где храню? В подвале, разумеется.

— У вас специальное оборудование? В загородном доме? Вы их в шкафах-холодильниках храните или же в обычных шкафах? А может, в бочках?

— Я… э-э-э…

— Миша, пойдем же! — нетерпеливо потянула его за рукав Бейлис.

— Извините.

— Мы завтра продолжим, — мрачно пообещал Воронов.

— Хорошо. — Он шагнул на лестницу и вытер пот со лба, хотя в подвале было прохладно: уф!

Она опять шла первой, точнее, поднималась по ступенькам, то и дело опираясь рукой о стену.

— Успокойся, — сказала вдруг, не оборачиваясь.

— С чего ты взяла, что я волнуюсь? — пробормотал он.

— Я тебя не выдам.

— Не выдашь?

— Брось, — она остановилась и обернулась. В упор посмотрела на него.

Глаза у нее были темные, но не синие, а карие. Он попытался представить Бейлис с натуральным цветом волос, скорее всего, шатенкой, без наращенных ресниц, силиконовых губок и огромного бюста. Заурядная внешность. Она вся искусственная. Но, похоже, добрая баба. Выстрадавшая свое богатство и натерпевшаяся.

— Я не знаю, зачем ты сюда приехал, но с Вороновым поосторожнее, — предупредила она. — С ним шутки плохи. Я тебя не выдам. Если, ха-ха, это не вопрос жизни и смерти. Все ж таки Воронова я знаю много лет, а ты, красавчик, непонятно, что за фрукт.

— Я…

— Ночью. Ты все мне расскажешь ночью. Я буду тебя ждать.

И она вдруг резво побежала вверх по ступенькам. «Здесь все играют, — подумал он. — Это не замок — театр. Сплошь фальшивка. И она играет. Что ей здесь нужно? Или… кто? Деньги? Хочет продать коллекцию покойного мужа? Или Таранов. Вновь замуж хочет? Тогда зачем же Бейлис их злит?» Он терялся в догадках, поднимаясь по крутой лестнице.

Остаток вечера прошел без эксцессов. Елизавет Петровна так и не спустилась больше к столу, Бейлис, в отличие от других гостей, с аппетитом поужинала, ей прислуживал хмурый Зигмунд. Не пристало сомелье предлагать и разливать банальный ликер.

— Я ем от пуза и ни капельки не поправляюсь! — похвасталась Бейлис, налегая на закуски. — Конституция такая.

— Приятного аппетита, мадам, — хмуро сказал Зигмунд.

Иван Таранов был задумчив, а Сивко неожиданно для всех разозлился. И даже попросил водки.

— Ты разве пьешь? — удивился Воронов.

— Бывают моменты.

— Я ж говорю, что все вы притворяетесь, — не удержалась от комментариев Бейлис. — Коллекционеров изображаете. А вам просто деньги девать некуда. Живете и мучаетесь: куда бы еще их потратить? Вот и придумали себе коллекцию, — презрительно выделила она последнее слово. Потом, не стесняясь, широко зевнула: — Пойду к себе, пожалуй. Уже поздно. Надеюсь, завтра нас ждет интересная культурная программа.

— Можешь не сомневаться, — сквозь зубы сказал Сивко.

— Я бы потанцевала.

— Будет тебе и оркестр, — мрачно пообещал Федор Иванович.

— Я на это надеюсь. Спокойной ночи, — со значением сказала красавица и направилась к выходу.

— Я слышал, у тебя и лошади имеются. — Таранов задумчиво смотрел в спину уходящей Бейлис.

— Да, есть конеферма.

— Неплохо было бы и на лошадок посмотреть. Оседлать какого-нибудь резвого скакуна, а? А лучше кобылку.

— Что ж, — пожал плечами Воронов. — И это можно.

— И вертолетная площадка на территории замка есть, — задумчиво сказал Сивко.

— А ты, Федор Иванович, наблюдательный, — усмехнулся хозяин.

— С размахом строился. А жена хотела здесь жить?

Воронов помрачнел. Потом сам налил в бокал вина, сжал ножку так, что пальцы побелели:

— Выпьем за Машу. Пусть земля ей будет пухом.

— Да, да, — закивали мужчины и потянулись к своим бокалам.

Выпили молча и не чокаясь. После чего Таранов сказал:

— Я тоже пойду. До завтра.

— И мы двинемся.

Они с Федором Ивановичем Сивко тоже встали и потянулись к дверям. Господа бизнесмены стали подниматься по лестнице на второй этаж, где были их спальни, он же заскочил на кухню. Высокая, худая женщина, прямая как палка, с лицом, словно скованным льдом, разбирала столовые приборы. Обернулась на звук шагов, холодно спросила:

— Вам кого?

— Мне бы…

Из кладовки появился Зигмунд.

— Нельзя ли бутылочку ликера в комнату Бейлис? Светловолосой дамы, — пояснил он.

— Уже распорядились, — неожиданно улыбнулся Зигмунд.

— Кто?

— А вам что-нибудь угодно? — не ответил на вопрос сомелье. — Печенье, напитки?