Наталья Андреева - Комната с видом на огни

— Ну вот, до синяков мы, кажется, уже дошли, — усмехнулся Дэн, — может, теперь попробуешь сломать мне руку? Уверяю: тебе после этого будет значительно легче.

— У меня такое впечатление, что я со Стасом разговариваю.

— С кем поведешься, от того и наберешься. Он меня научил, что ирония — лучшее средство защиты, а вовсе не нападения.

— Да? Но тебе это не идет.

— Пусть. Кстати, у тебя нервы сдают, не хочешь пойти ко врачу? А если ты каждую ночь будешь так кричать?

— Я тебе мешаю?

— Мне страшно. Я не знаю, что делать, вдруг ть начнешь себе вены резать?

— Кто тебе рассказал? — встрепенулась Анна. Потом схватила его за руку и тряхнула изо всех сил. — Кто?! Шацкий? Сашка? Мама? Кто?!

— Да какая тебе разница?! Я живу в этом доме уже больше года! О чем-то же мы разговариваем в твое отсутствие!

— Извини.— Анна попыталась взять себя в руки. — Я тебя ударила — извини.

Дэн ничего на это не сказал, просто лег и отвернулся к стене. Тут только Анна подумала, что мальчику так и не удалось этой ночью уснуть. Она все время будила его своими криками…

…Со всем этим надо было что-то делать. По рекомендации хороших знакомых Анна обратилась к модному психотерапевту. Молодой симпатичный мужчина слушал ее с таким неприкрытым интересом, что Анна начала подозревать, что он собирает материал для докторской диссертации, а ее случай — как раз то, чего ему не хватает для полной ясности. Анна никак не могла расслабиться и заставить себя ему доверять.

— У меня была попытка суицида десять лет назад. С тех самых пор меня мучает мысль, что я чего-то не закончила. Какое-то очень важное дело. Крайне для себя важное. Я даже не праздновала в этом году свое тридцатипятилетие. У меня было ощущение, что этот год мне ни за что не пережить. Что он последний. И я испугалась.

— Может быть, это ваши фантазии? Вы человек творческий, впечатлительный. Люди нервной организации отличаются излишней восприимчивостью. В вашем роду были душевнобольные?

— Нет.

— Вы в этом уверены? Может быть, от вас это скрывали?

— Мой отец умер от алкоголизма.

— Кто он был по профессии?

— Художник. Неудачливый художник.

— У вас были травмы головы в детстве? Сотрясение мозга?

— Нет, не помню.

— Как вы спите?

— Последнее время плохо.

— Головокружения?

— Да. Последнее время и это есть. — Анна механически отвечала на вопросы, а голову застилал какой-то туман.

— После той попытки суицида вам назначили какое-то лечение?

— Да. Успокоительные препараты.

— Вы до сих пор их употребляете?

— Нет, что вы. Как только почувствовала, что наступает зависимость, сразу же перестала их принимать.

— И тогда вернулись эти страхи? Вам опять хочется наглотаться таблеток?

— Нет. Это все те огни.

— Какие огни? — Он внимательно посмотрел на Анну.

— Комната. Моя комната в старой квартире. На пятнадцатом этаже. Там такой замечательный вид!

— Деревья? Дома? Канал?

— Нет, просто огни. Много огней. Ведь за каждым из них люди. Почему же я так одинока? Меня все время мучает та история. — Она наконец решилась.

— Какая?

— Ну когда меня все предали. Все близкие мне люди. Хотя Ленский говорил, что это все пустяки.

— Ленский? Кто это?

— Мой муж. Покойный. Когда он был жив, я не видела этих огней. Только один раз, когда решила оставить карьеру певицы. И тогда я купила пистолет.

— Зачем?

— Чтобы кого-нибудь убить. Когда мне плохо, помогают только радикальные меры. Кто-то должен перестать жить. В конце концов, это буду я. Самое страшное, что мне никто не верит. Даже Ленский не верил. Дэн не верит. Все считают, что я притворяюсь. У меня есть только один способ доказать, что все, что я говорю, — это правда.

— Какой?

— Та комната. Я должна покончить с собой.

— Разве вам сейчас плохо? Вы материально обеспечены, независимы, у вас хорошая, крепкая семья. Вы заблуждаетесь насчет своего одиночества. Подумайте, сколько людей рядом с вами!

— Меня не покидает ощущение, что все они меня используют. Пожалуй, за исключением Стаса. Это мой друг, художник. Нет-нет, он «голубой»… В мою жизнь спустя десять лет вошло что-то ужасное. Я чувствую, что это конец. Мне не надо было тогда этого делать.

— Что делать?

— Ставить свечи. Впрочем, вы этого не поймете.

— Знаете, я бы действительно порекомендовал вам лечь в клинику. — Доктор тревожно посмотрел на нее.— Вам надо пройти обследование и хорошенько отдохнуть.

— Я сейчас не могу, мне надо спасти Дэна.