Наталья Андреева - Поговори со своей тенью

Постойте-ка, а когда же я посетила парикмахерскую? Ведь это обошлось мне в целых пятьсот рублей, как сейчас помню! Если дело касается моих расходов, я не забываю ничего. Никогда. Но проблема в том, что эти сеансы гипноза повлияли на меня как-то странно. Конечно, я ничего об этом не знаю, может, так и должно быть. Так или иначе, две недели я была словно в тумане. Со мной что-то происходило. Но поскольку я живу одна и полностью лишена общения, процесс перерождения прошел без свидетелей.

Однако я опять перескочила. Через две недели. Итак, вернемся к началу моего лечения.

… На следующий день, как и было назначено, я пришла на первый сеанс. По моим подсчетам, последний приходился как раз на день моего рождения. Поскольку я никогда не вру, признаюсь сразу: все было честь по чести. Что касается антуража, то никаких претензий к гражданину гипнотизеру у меня нет. После нескольких пассов я провалилась в глубокое забытье, а когда очнулась, надо мной склонилось озабоченное мужское лицо. Не знаю, что со мной случилось в тот момент, но… Словом, гражданин гипнотизер с трудом оторвал от себя мои руки. Я оклемалась только после нескольких крепких пощечин. И выдохнула:

— Извините.

— Ничего, — перевел дух гипнотизер. — Я и не догадывался, что вы такая… э-э-э… легко внушаемая особа.

— А что вы мне внушили? — с опаской спросила я.

— Что вы должны стать собой. Пора освободить свой разум.

Оказывается, и он нахватался этих расхожих фраз! Я еще немного посидела, прислушиваясь к себе. Не проснулся ли во мне основной инстинкт? Не хочется ли мне освободить свой разум немедленно, не откладывая дело в долгий ящик? Но, не считая неудачного броска на гипнотизера, никаких позывов я не услышала. Кроме позыва… Впрочем, это грубо и к делу не имеет никакого отношения.

Выйдя на улицу, я с недоумением пожала плечами. Мужчины проходили мимо, не замечая моих призывных взглядов. А ведь после такой дозы правильных установок им сразу должно быть понятно, чего я хочу. Я хочу отпраздновать свое тридцатилетие в приятной компании. Хочу расстаться наконец с девственностью и приобрести мягкие повадки пантеры, охотницы на мужчин. Я хочу…

Дело ограничилось еще одним мороженым, которое я лизала с таким остервенением, будто исполняла древнейший ритуал. И дальше этого дело не пошло. Прохожие от меня почему-то шарахались.

Кстати, о символах. В моем случае, о мороженом. Вы заметили, что сейчас не принято называть вещи своими именами? Фильмы, которые не заканчиваются ничем определенным, клипы, где образы меняются так быстро, что ничего не успеваешь сообразить, непонятные слова непонятных песен — это же сплошные символы! Мол, тебе дали установку, а дальше понимай, как знаешь. Я так понимаю, что это от безысходности. Употребление символов — признак смутного времени. Никто ничего не знает, а потому используется образ. Полная свобода воображения, прикрытая цитатой из Зигмунда Фрейда. Ну, да бог с ними! С символами. Тем более что я собираюсь воспользоваться этим приемом, чтобы не называть некоторые вещи своими именами. Я же — закомплексованная старая дева!

Назавтра был еще один сеанс. Опушу подробности, скажу только, что в течение двух недель Баритон честно исполнял свой долг. Я впадала в забытье, потом просыпалась и узнавала, что получила еще одну порцию правильных установок. Он забыл сказать только одно: как этим пользоваться. А спросить я, дуреха этакая, постеснялась. Ну не у мужчины же?

Должно быть, комплексы продолжали жить во мне, несмотря на правильные установки. Словно ветвистое дерево, комплексы эти пустили свои корни так глубоко, что вырвать их можно было только вместе с моим сердцем. Накануне тридцатилетия я по-прежнему оставалась одна.

Наконец пришло время последнего сеанса. Когда я очнулась, показалось вдруг, что Баритон испытывает огромное облегчение. От того, что наконец-то скоро избавится от общения со мной.

— И что дальше? — глупо спросила я.

— Как что? Живите. Наслаждайтесь жизнью.

— То есть вы меня вылечили?

— Я сделал все, что было в моих силах, — напыщенно сказал Баритон.

— Может быть, мне стоит продолжить? Я найду деньги, — пообещала я, испугавшись собственной смелости. Интересно, где это я найду деньги?

— Нет-нет! Двухнедельного курса вполне достаточно.

Или мне показалось, или он… испугался! Он меня испугался! Быть может, находясь под гипнозом, я пыталась его соблазнить? А он — верный семьянин, или такие экзальтированные особы просто не в его вкусе. Да и что во мне хорошего? Худа как палка, щеки ввалились, глазищи бешеные. Разве что съесть еще одно мороженое?