Наталья Андреева - Раб лампы

— Записки? Какие записки?

Казалось, Сеси не понимал, о чем его спрашивают. Он был в шоке. В таком состоянии человек теряет ориентацию во времени и пространстве. Делай с ним что хочешь. Веди куда хочешь, как бычка на веревочке, бери с него любые клятвы и обещания. Он будет только мычать и кивать головой.

— Имя, фамилия! — рявкнул Дроздов.

— Не понимаю. — Сеси покачал головой.

— Сергей Симонов, — сказала за него Маргарита, и уже мягко, обращаясь к Сеси: — Сережа, в ящике лежали записки. Ты помнишь, как мы нашли на крыльце послание с угрозой? Я тебе его показывала. Потом я спрятала его сюда. — Она указала на валяющийся на полу перевернутый ящик.

— Ах, записки!

К нему постепенно возвращался нормальный цвет лица. Сеси начал что-то соображать.

— Ты их уничтожил? — надавил капитан Дроздов.

— Нет! Честное слово! Не я! — Он опомнился и начал оправдываться.

— А кто?

— Не знаю!

— Сеси, ты кого-нибудь сюда приводил в мое отсутствие? — спросила Маргарита.

— Нет! Что ты? Нет!

— А входная дверь всегда была заперта? Когда ты уходил из дома?

Сеси замялся.

— Понимаете, — обратилась она к Дроздову, -он крайне беспечен. Иногда мы спали с открытой дверью. Я его за это ругала, но он ведь такой рассеянный! У Сеси есть привычка шататься по поселку, оставив дверь нараспашку.

— Я только к соседке, — пробормотал Сеси. -Насчет домработницы.

— У кого еще есть ключи от входной двери? -тихо спросил Черных.

— У моего мужа. Альберта Валериановича. Пока я лежала в больнице, он вывез из моей мастерской скульптуры из гипса и продал их.

— Как так? — Дроздов подпрыгнул.

— Но он муж. — Маргарита развела руками. -И мой менеджер.

— Все понятно. — Дроздов кивнул. — Улику мог уничтожить Симонов, мог муж, а мог и посторонний, который проник в дом, когда входная дверь была открыта.

— Но откуда он узнал, куда я положила записки? — возразила Маргарита.

— И в самом деле, откуда?

Капитан Дроздов наморщил лоб. Его замечательные брови поползли к переносице.

— Больше ничего не пропало? — все так же тихо спросил Черных.

Она уже отметила, что парень неглуп и наблюдателен. И вопросы задает по существу. Хотя шума производит гораздо меньше, чем его начальник. Незаметный, тихий, а дело свое знает.

— Вроде бы нет. Скульптуры. Но их вывез Дере. Сеси?

— Что? — Он вздрогнул.

Маргарита отметила, что Сеси, не отрываясь, смотрит на кровать. Что там такое?

Она медленно подошла к кровати. Сеси попятился к двери. Его губы опять задрожали. Так же медленно она откинула покрывало. Все в порядке. Постельное белье несвежее, подушка смята, но так этого пугаться? Она ожидала отрезанной головы или, на худой конец, кровавого пятна на простыне.

— Чай готов, — раздался голос Дере.

Он стоял в холле и смотрел на жену из-за плеча Сеси.

— И поскольку утраченного не вернешь… -Дроздов вздохнул.

— Что-то пропало? — оживился Альберт Валерианович.

— Записки с угрозами, — объяснила она.

— Я даже знаю, кто их сжег! — И Дере выразительно посмотрел на Сеси.

— Да что вы все ко мне пристали! — закричал тот, но спальню покидать не спешил.

— Пойдемте пить чай, — вмешался Черных. -На кухне и поговорим.

Сеси посторонился в дверях, пропуская всех вперед с видом гостеприимного хозяина. Он выходил последним и дверь за собой закрыл. Маргарита насторожилась. И все-таки отрезанная голова? Ах, Клара, Клара! Что же ты не успела рассказать?…

Они сидели на кухне. Капитан Дроздов рассуждал:

— Говорите, сигнализация не сработала? Я справлюсь в местном отделении вневедомственной охраны. Которая отвечает за ваш коттеджный поселок. Значит, все началось со статуи. Как вы говорите? Лимбо?

— Тогда мы не придали этому значения. — Она вздохнула.

— И в милицию не обращались?

— Алик?

— Заявление у меня приняли, — важно сказал Дере. — Но в возбуждении уголовного дела отказали.

— Почему?

— Это вы у меня спрашиваете? За отсутствием состава преступления!

— А вторая записка? — отхлебывая кофе из огромной кружки, спросил Дроздов.

— Еще хуже. «А может, вы их сами себе подбрасываете?» — передразнил Дере.

— Логично. — Черных кивнул. — Но покушение на вас, Евдокия Ивановна, доказывает обратное. Сами в себя вы стрелять не могли.

— Мы опросим соседей! — пообещал Дроздов. -И наведаемся к вашей подруге. Но поскольку она не открывает дверь и не является к следователю, придется принудительно. Как вам Давид, Евдокия Ивановна?