Агата Кристи - Роза и тис

Был бы спасен от ужасной, мучительной одержимости... Но тут вмешалась Изабелла! Она не знала, что со мной делает! Все осталось по-прежнему.

Выхода не было. Я все время надеялся, думал, что сумею справиться с собой. Даже купил для нее свадебный подарок. Но все напрасно! Я должен был завладеть ею.

- И теперь, - сказал я, - она мертва...

На этот раз он позволил, чтобы последнее слово осталось за мной.

- И теперь она мертва... - тихо повторил он и, резко повернувшись, вышел из комнаты.

Глава 26

Встреча с Гэбриэлом в Заграде была последней. Расставшись, мы с ним больше не виделись.

Преодолев некоторые трудности, я смог добиться того, чтобы тело Изабеллы было доставлено в Англию.

Она была похоронена в Сент-Лу, на небольшом кладбище у моря, где покоились другие члены ее семьи. После похорон я прошел вместе с тремя старыми леди до их небольшого викторианского домика. Все благодарили меня за то, что я привез Изабеллу домой.

За прошедшие два года они сильно постарели. Леди Сент-Лу стала еще больше похожей на орла. Кожа туго обтянула кости. Она выглядела такой хрупкой, что, казалось, может умереть в любую минуту. Но на самом деле она прожила еще много лет. Миссис Бигэм Чартерно стала более худощавой и морщинистой, а леди Трессилиан - еще дороднее и сильнее задыхалась. Она шепотом сообщила мне, что им всем очень нравится жена Руперта.

- Такая практичная и смышленая. Я уверена, что они будут счастливы. Конечно, когда-то мы мечтали совсем о Другом... - На глаза леди Трессилиан набежали слезы. - Ну почему? Почему такое должно было случиться?!

Этот вопрос, как эхо, неизменно повторялся в моем мозгу.

- Злой.., ужасный человек... - с горечью сказала леди Трессилиан.

Всех нас - старых леди и меня - объединяла печаль по усопшей и ненависть к Джону Гэбриэлу.

- Вы помните маленькую миссис Барт? - неожиданно спросила миссис Бигэм Чартерис, когда я стал прощаться.

- Разумеется! Как она поживает?

Миссис Бигэм Чартерис покачала головой.

- Боюсь, она опять попала в глупейшее положение.

Вы знаете, что случилось с Бартом?

- Нет.

- Выпил лишнего и ночью свалился в канаву. Ударился головой о камень. Насмерть.

- Значит, Милли овдовела?

- Да. Но я слышала от своих друзей в Сассексе, что она встречается с каким-то фермером. Собирается выйти за него замуж. Говорят, у него скверная репутация: пьет и к тому же груб.

"Итак, Милли Барт верна себе... - подумал я. - Интересно, извлекает ли кто-нибудь уроки из прошлых ошибок, получив второй шанс?"

Я думал об этом и на следующий день в вагоне, направляясь в Лондон. Я сел в поезд в Пензансе и взял талон на первый ленч. За столиком ресторана, ожидая, пока подадут суп, я думал о Дженнифер.

В Лондоне Каро Стренджуэй иногда сообщала мне новости о Дженнифер. Она невероятно усложнила себе жизнь, очень несчастна, но держится мужественно, так что, по словам Каро, невозможно не восхищаться!

Вспомнив Дженнифер, я слегка улыбнулся. Конечно, она довольно мила, но у меня не было ни малейшего желания ее видеть и никакого интереса.

Вряд ли кому понравится слушать одну и ту же пластинку слишком часто.

Наконец я прибыл в Лондон, в дом Терезы, и она дала мне выговориться.

Она терпеливо выслушала мои горькие диатрибы <����Диатриба (гр.) - резкая критика, обличительная речь.>. Я описал события в Заграде и кончил рассказом о могиле Изабеллы в Сент-Лу.

- Я должен бы чувствовать, что оставил ее покоиться в мире. Но во мне самом нет умиротворения, - продолжал я. - Изабелла умерла слишком рано. Она как-то говорила, что надеется дожить до старости. И она могла бы жить долго. Она была очень крепкая. Невыносимо сознавать, что жизнь ее оборвалась так рано.

Тереза нетерпеливо шевельнулась.

- Ты подходишь к этому с временными мерками, Хью!

Но время - относительно. Пять минут и тысяча лет могут быть одинаково важны. Помнишь у Элиота? "Мера едина мгновенью и розы и тиса".

"Темно-красная роза, вышитая на бледно-сером шелке..."

- У тебя свое назначение в жизни, Хью, - а ты пытаешься приспособить под него жизни других людей. Но у них есть свое собственное назначение. Оно есть у каждого.

И все они сложно переплетаются. Лишь немногие рождены достаточно проницательными, чтобы знать свой собственный удел. Я думаю. Изабелла была таким человеком.

Ее трудно было понять - нам было трудно понять! - не потому, что Изабелла была очень сложной, а потому, что она была простой - почти пугающе простой. Она признавала только главное, только суть.