Джон Гришэм - Последний шанс

— А мне кажется, она здесь, — заявил Брайсон.

— Мне безразлично, что вам кажется, — огрызнулся Рик.

— Не возражаете, если я осмотрю помещение?

— Нисколько. Покажите ордер на обыск и копайтесь в свое удовольствие в моем грязном белье.

Брайсон снова принялся крутить своей массивной головой, шаря глазами по сторонам.

— Квартира маленькая, — продолжал Рик. — Всего три комнаты. С того места, где вы сидите, можно видеть две из них. Уверяю вас, Ливви в спальне нет.

— Где она?

— Зачем вам это знать?

— Меня послали сюда, чтобы ее найти. Это моя работа. Домашние беспокоятся о ней.

— Может быть, она не хочет домой. Не желает встречаться с людьми, о которых вы говорите.

— Где она?

— С ней все в порядке. Ей нравится путешествовать. Вам будет трудно ее найти.

Брайсон потеребил себя за усы, губы искривились в подобии улыбки.

— А ей будет трудно путешествовать. Ее виза кончилась три дня назад.

— Не такое уж тяжкое преступление, — не сдавался Рик.

— Отнюдь. Но дело может принять неприятный оборот. Ей необходимо вернуться домой.

— Не исключаю. Объясните это ей, и она примет решение, которое посчитает нужным. Она взрослая девочка, мистер Брайсон, и вполне способна жить своим умом. Ей не требуются ни вы, ни я, ни те, кто остался дома.

Ночной наскок не удался, и Брайсон начал отступление. Достал из кармана какие-то бумаги, бросил на кофейный столик и с претензией на драматичность заявил:

— Договоримся так. Вот билет на воскресенье в один конец из Рима в Атланту. Полетит — никто не станет задавать вопросов по поводу визы. Об этой пустяковой проблеме позаботятся. Не полетит — будем считать, что она здесь в «самоволке» без документов.

— Заманчивое предложение. Но вы обращаетесь не по адресу. Я уже упоминал: мисс Гэллоуэй самостоятельно принимает решения. Я лишь предоставляю крышу, когда она пожелает сюда заглянуть.

— Но вы можете с ней поговорить.

— Не исключено, но никаких гарантий. Не знаю, когда увижусь с ней в следующий раз: еще до воскресенья или через месяц. Ей нравится переезжать с места на место.

Брайсону ничего не оставалось, как ретироваться. Ему заплатили за то, чтобы найти девушку, пригрозить ей, убедить вернуться домой и вручить билет. Сверх этого он обладал нулевыми правами — и на итальянской земле, и в любом другом месте.

Он поднялся, Лоренцо повторял все его движения. Рик остался на стуле. У двери Брайсон задержался и обернулся:

— Я болельщик «Соколов». Вам не случалось играть в Атланте несколько лет назад?

— Случалось, — коротко бросил Рик.

Брайсон обвел квартиру взглядом. Третий этаж без лифта. Старое здание на узкой улочке старинного города. Совсем не похоже на блеск НФЛ.

Рик затаил дыхание и ждал удара по больному месту вроде: «Судя по всему, вы здесь пришлись ко двору» или «Отличный карьерный взлет». Но детектив молчал, и он спросил:

— Как вы меня нашли?

— Одна из соседок Ливви по комнате упомянула ваше имя, — ответил Брайсон, открывая дверь.

Когда Ливви наконец ответила на телефонный звонок, был почти полдень. Девушка сидела в уличном кафе на площади Сан-Марко и кормила голубей. Рик пересказал ей ночную сцену с Брайсоном.

Сначала Ливви разозлилась: как смеют родители следить за ней и вмешиваться в ее жизнь? Как решились адвокаты нанять гнусного типа, ворвавшегося ночью в квартиру Рика? Разозлилась на болтливых соседок по комнате. А когда успокоилась, любопытство пересилило гнев, и она стала размышлять, кто из родителей стоит за ночным визитом Брайсона. Совершенно исключалось, чтобы они задумали это вместе. Затем она вспомнила, что отец имел адвокатов в Атланте, а мать была родом из Саванны.

Когда она спросила мнение Рика, тот, не способный последние часы думать ни о чем другом, посоветовал ей взять билет и лететь домой. Там она займется проблемами визы и, надо надеяться, вскоре сумеет вернуться в Италию.

— Ты не понимаешь, — повторяла Ливви, и он должен был признать, что в самом деле ничего не понимал. Девушка сбивчиво объяснила, что не может принять от отца билет, поскольку тот двадцать один год вертел ею, как хотел, и она сыта этим по горло. А если вернется в США, то только на своих условиях. — Он знает, что я не возьму от него билет!

Рик нахмурился, почесал затылок и в который раз поблагодарил судьбу за то, что она наградила его такими обычными, ничем не выдающимися родителями. И снова задал себе вопрос: насколько страдает Ливви от неурядиц в семье?