Джон Гришэм - Последний шанс

Зато выторговал лимит на каждый день — не больше двух соборов или дворцов. Потом Ливви может бегать по достопримечательностям, но только без него. Они побродили по площади Сан-Марко — месту, с которого начинают все гости Венеции. Первый час прореди в кафе на боковой улочке и, потягивая напитки, наблюдали, как на прекрасную площадь волнами выносит туристов и студентов. Ливви сообщила, что эта площадь сформировалась четыреста лет назад, когда Венеция представляла собой богатый и могущественный полис. Одну ее сторону занимал Дворец дожей — мощная крепость, не менее семисот лет оборонявшая город. Но самое большое внимание туристов привлекала базилика.

Ливви пошла покупать билеты, и Рик, воспользовавшись моментом, позвонил Сэму. Тот смотрел видеозапись вчерашней игры между Бергамо и Миланом — обычное занятие тренера в понедельник перед матчем на Суперкубок.

— Ты где? — спросил Сэм.

— В Венеции.

— С той девчонкой?

— Ей двадцать один год, тренер. И если хочешь знать: да, она со мной.

— Бергамо выглядело впечатляюще. Никаких потерь мяча, только два наказания. Выиграли с перевесом в три взятия зачетной зоны. С тех пор как мы надрали им задницу, они стали играть намного лучше.

— Как Маски?

— Великолепен. В третьей четверти вырубил квотербека Милана.

— Случалось, меня тоже вырубали. Предполагаю, они напустят двух американцев на Фабрицио и полностью его нейтрализуют. Парню предстоит нелегкий день. Придется играть в пас. Маски способен прервать любую выносную комбинацию.

— Слава Богу, остается возможность просто бить по мячу, — хмыкнул тренер. — Слушай, у тебя есть план?

— Есть.

— Может, поделишься, чтобы я спокойно уснул?

— Нет, я еще не все до конца продумал. Вот проведу в Венеции пару деньков, тогда станут ясны детали.

— Давай встретимся в четверг после обеда и все обсудим.

— Договорились.

Рик с Ливви бродили по базилике бок о бок с датскими туристами. Их экскурсовод болтал на любом языке, какой от него требовали. Через час Рик сбежал, заказал себе пиво в соседнем кафе, сидел в лучах заходящего солнца и ждал Ливви.

Они прогулялись по центру Венеции, перешли мост Риальто, [41] Мост в коммерческом районе Венеции. но ничего не купили. Для дочери богатого врача Ливви вела себя достаточно экономно. Маленькие гостиницы, дешевая еда, поезда и паромы — ей было явно небезразлично, сколько платить. Она давала половину от того, что у них требовали, во всяком случае, всегда делала такие попытки. Рик ей постоянно повторял, что, хотя и не богат и не получает высокой зарплаты, не собирается забивать себе голову денежными проблемами. И не позволял ей слишком часто расплачиваться.

Кровать с железным каркасом ночью с грохотом отъехала на середину комнаты и наделала столько шума, что на следующее утро за завтраком синьора Стелла что-то шепнула на ухо Ливви.

— Что она сказала? — спросил Рик, когда хозяйка исчезла.

Ливви внезапно покраснела, наклонилась и прошептала:

— Ночью мы слишком расшумелись. Ей поступили жалобы.

— Что ты ей ответила?

— Ответила, что это очень скверно. Потому что мы не прекратим заниматься любовью.

— Молодец, девочка.

— Но она и не требует. Просто хочет перевести нас в другую комнату, где кровать основательнее.

— Постараюсь соответствовать.

В Венеции нет длинных проспектов. Узкие улочки вьются вдоль каналов и пересекают их там, где построены всевозможные мосты. Кто-то подсчитал, что в городе четыреста мостов, и к вечеру в среду у Рика не осталось сомнений — они успели воспользоваться всеми. Он опустился под зонтиком в уличном кафе и, попыхивая кубинской сигарой и попивая кампари, ждал, когда Ливви расправится с очередной достопримечательностью — на этот раз с церковью Сан-Фантин. Он нисколько не устал от девушки — напротив, ее энергия и любознательность заставляли его напрягать мозги. Ливви оказалась прекрасной спутницей — ей легко было угодить и она с готовностью участвовала во всем, обещавшем развлечение. Он старался разглядеть в ней черты избалованного ребенка из богатой семьи, эдакой поглощенной собой королевы женского студенческого общества. И не находил. Возможно, таковых вообще не существовало.

И от Венеции он тоже не устал. Город его очаровал своими закоулками, тупичками, укромными маленькими площадями. Морепродукты были бесподобны, он наслаждался отдыхом от постоянной пасты. И хотя достаточно насмотрелся на соборы, дворцы и музеи, его интерес к искусству и истории обострился.