Антон Леонтьев - Имя мне легион

– Давайте же, делайте прививку!

– Вы не знаете, чем на самом деле является сегодняшняя акция! – воскликнула Маша, однако заметила, что к ней уже никто не прислушивается.

Заместительница мэра, сладко улыбаясь, повернулась к девушке:

– Прошу вас покинуть павильон! Если хотите, мы можем продолжить наше общение вне его пределов. Я к вашим услугам!

К Маше протиснулись молодые люди, желавшие вытащить нарушительницу спокойствия на улицу, однако Олег отпихнул их и заслонил ее собой. Выйдя из павильона, Маша с большим огорчением заметила, что очередь к нему не только не уменьшилась, но даже увеличилась. Девушка крикнула:

– Не верьте им! Вакцинация – большое надувательство! Из вас хотят сделать монстров!

В ответ послышались смешки и хохот. Кто-то покрутил пальцем у виска. А на экране возникло изображение радостной заместительницы мэра, объявившей, что каждый из прошедших вакцинацию в течение ближайших двух часов получит не один, а целых два подарка. По толпе прокатился возглас одобрения.

Маша заметила, что к очереди пристраиваются новые и новые люди. Затем она схватила за руку пожилую женщину, около которой стояли несколько детей в возрасте от семи до десяти лет. Кто-то из малышей жевал мороженое, другие держали в кулачках разноцветные воздушные шары.

– Неужели вы намерены подвергнуть своих внуков опасности? – попыталась воззвать к ее разуму Маша. И вдруг почувствовала, как ее кто-то грубо схватил за руку и поволок в сторону.

Это был один из телохранителей заместительницы мэра, и Олег бросился на него, требуя оставить Машу в покое. Но тут на него самого накинулись два милиционера.

Вышедшая из павильона Скоробогатова сквозь зубы процедила:

– Быстрее, быстрее, в машину их, в машину! И без лишнего шума, не привлекая внимания! Потому что Борис Егорович не хочет скандала!

Маша хотела крикнуть, но кто-то зажал ей рот. Девушку оттащили за павильон, где находился милицейский фургон, запихнули в него. Дверца захлопнулась. Маша ударила по ней кулаком, но та, конечно же, не поддалась.

Через небольшое зарешеченное оконце Маша увидела, как милиционеры борются с Олегом, желая запихнуть его на заднее сиденье милицейского автомобиля. Но молодой человек нанес удар в челюсть одному стражу порядка, резко толкнул другого в грудь и, вырвавшись, скрылся в толпе. Маша радостно вскрикнула – хоть Олег остался на свободе! Но сразу погрустнела, осознав, что сама-то находится в руках местной милиции.

Фургон тронулся с места, и Маша вздохнула. Ничего, все будет хорошо, Олег ей поможет. Обязательно!

Поездка длилась от силы десять минут. Фургон двигался медленно, то и дело тормозя, ведь улицы и проспекты Нерьяновска были заполнены празднично одетыми горожанами. Остановились возле приземистого здания из красного кирпича. Дверь автомобиля распахнулась, и Маша лицезрела пузатого милиционера.

– Ну, возмутительница спокойствия, выходи! – скомандовал тот добродушно. – Только сразу предупреждаю – без фокусов! Потому что если выкинешь коленце, то придется применять силу. Руки за спину!

Девушка покинула фургон. Ее повели внутрь здания, оказавшегося районным отделением милиции. Маша отказалась называть свое имя, а документов при ней никаких не было.

– Ничего, рано или поздно заговорит! – усмехнулся один из милиционеров. – Раз паспорта нет, значит, задержим ее до идентификации личности. Давай, Петрович, в «обезьянник» ее!

– Указание сверху – в отдельную камеру! И не спускать с нее глаз, потому что девица – рецидивистка и гастролерша. Из самой Москвы к нам пожаловала! – донесся чей-то голос.

Маша раскрыла было рот, чтобы возразить, однако тут же поняла – если рассказать правду, ей все равно никто не поверит. И, назвав свое настоящее имя, она себе только навредит. Значит, надо молчать!

Ее отконвоировали по коридору к металлической двери и запихнули в крошечную камеру.

– Ну, посиди тут, подумай, гастролерша! – заявил милиционер, выходя в коридор и закрывая дверь.

Маша опустилась на грязный лежак. В камере стоял удушающий, неприятный запах. Девушка обвела взглядом помещение. И как долго ей придется здесь находиться? Неужели ей придется предстать перед судом или, что еще хуже, отправиться в колонию?

Тут она похолодела – собственно, не такой уж и плохой вариант, если учесть, что о ее аресте рано или поздно узнает Ольга Старко! О том, что будет с ней, если она окажется в руках этой садистки, Маша предпочитала не думать.