Агата Кристи - Зернышки в кармане

- Можно попросить миссис Фортескью? Да, мистер Дюбуа.

Через минуту он услышал ее голос.

- Вивиан, наконец-то.

- Да, да, Адель, но будь осторожна. Откуда ты говоришь?

- Из библиотеки.

- Уверена, что в холле никто не подслушивает?

- Почему кто-то должен подслушивать?

- Мало ли. Полиция еще в доме?

- Нет, сейчас их здесь нет. Вивиан, дорогой, как все это ужасно.

- Да, да, я тебя хорошо понимаю. Но учти, Адель, мы должны быть осторожны.

- Конечно, дорогой.

- Не называй меня "дорогой" по телефону. Это опасно.

- Ну, Вивиан, это уж чересчур. Сейчас все друг другу говорят "дорогой".

- Да-да, ты права. Вот что. Не звони сюда и не пиши.

- Но, Вивиан...

- Пока все не утихнет, понимаешь? Мы должны быть осторожны.

- О-о. Хорошо. - В голосе слышалась обида.

- И еще, Адель. Мои письма. Ты ведь их сожгла? После секундного колебания Адель Фортескью сказала:

- Конечно. Я же тебе сказала, что сожгу их.

- Тогда все в порядке. Ладно, я вешаю трубку. Не звони мне и не пиши. Придет время, я дам о себе знать.

Он нажал на рычаг. Задумчиво потер щеку. Это секундное колебание ему не понравилось. Сожгла она его письма или нет? Женщины, все они одинаковые. Обещают письма сжечь, а сами оставляют их на память.

Н-да... Получать письма - это они любят. Он старался соблюдать осторожность, но бывает, как ни старайся... Несколько писем Адель Фортескью он все-таки написал. Что в них? Обычная дребедень, мрачно подумал он. Но нет ли там слов или фраз, которые в полиции, если захотят, истолкуют так, как им это выгодно? Ему вспомнилось дело Эдит Томпсон. Вроде бы в его письмах ничего компрометирующего нет, но на сто процентов он не уверен... Тревога не унималась, только росла. Допустим, Адель не сожгла его письма до сих пор, теперь-то у нее хватит ума их сжечь? Или они уже в руках полиции? Интересно, где она их держит? Наверное, в своей гостиной, наверху. В этом аляповатом шкафчике. Мишура под Людовика XIVI. Что-то она ему говорила насчет тайного ящичка. Тайный ящичек! Полиция, слава Богу, и не такие тайны раскрывает. Впрочем, сейчас полицейских в доме нет. Так сказала Адель. Были с утра, но теперь все уехали.

Пока они, скорее всего, искали возможные источники, как яд мог попасть в пищу. И едва ли обыскали комнату за комнатой. Для этого им нужен ордер или хотя бы разрешение хозяев. И если не терять времени...

Перед его глазами ясно возникла "Тисовая хижина". Скоро сумерки. Подадут чай, либо в библиотеке, либо в зале. Все соберутся внизу, слуги будут попивать чаек в комнате для прислуги. Наверху не будет никого. Он проберется через сад вдоль тисовой изгороди - отличное укрытие. Потом откроет боковую дверку со стороны террасы. Ее запирают только на ночь. Улучит минуту - и проскользнет незамеченным наверх.

Вивиан Дюбуа задумался - а что делать дальше? Припиши полиция смерть Фортескью сердечному приступу или чему-то в этом роде, что вполне естественно, тогда он был бы спокоен. А так.., береженого Бог бережет.

2

Мэри Доув медленно спускалась по широкой лестнице. На минуту остановилась у окна между этажами, через которое день назад увидела, как приехал инспектор Нил. За живой изгородью из тиса мелькнула фигура мужчины. Наверное, это Ланселот Фортескью, блудный сын. Отпустил машину у ворот и пошел садом вспомнить старые добрые времена перед встречей с семьей, настроенной, скорее всего, враждебно. "Что ж, - подумала Мэри Доув, - этому Лансу можно посочувствовать". С полуулыбкой на губах она спустилась в холл. Там ей встретилась Глэдис, горничная, которая даже подскочила от неожиданности.

- Я слышала, кто-то звонил по телефону. Кто это был? - осведомилась Мэри.

- Ошиблись номером. Им нужна была прачечная. - Глэдис почему-то запыхалась, будто после бега. - А до этого звонил мистер Дюбуа. Хотел поговорить с хозяйкой.

- Понятно. - Мэри пересекла холл. Повернув голову, бросила:

- По-моему, пора пить чай? Вы еще его не подавали?

- А что, мисс, уже половина пятого?

- Без двадцати. Подайте чай, будьте так любезны. - Мэри Доув прошла в библиотеку. Там на диване, глядя отсутствующим взглядом на огонь в камине, сидела Адель Фортескью и перебирала пальцами маленький кружевной платок. Капризным тоном она спросила:

- Где чай?

- Сейчас принесут, - ответила Мэри Доув. Из камина на решетку выкатилось бревнышко, Мэри Доув наклонилась и водрузила его на место щипцами, подложила еще немного дров и добавила угля.

При появлении Глэдис на кухне раскрасневшаяся миссис Крамп, месившая тесто в большой кастрюле, окрысилась на нее: