Сергей Высоцкий - Не загоняйте в угол прокурора. Сборник

— Ведь это не я повысил цены на машины, Вилен Тимофеевич, а правительство. Что было делать? — настал удобный момент упомянуть про угон. Фризе лихорадочно соображал: сказать или еще поиграть? Пожалуй, сказать сразу вышло бы естественнее.

— Вы, наверное, знаете, неделю назад мою машину угнали.

— Угнали? — Мишин искренне удивился и Владимир поверил, что про угон следователь ничего не знал. Капкан опять не сработал.

— Мало того, что угнали. На моих «Жигулях» в Переделкино приехал бандюга, собиравшийся меня убить. Вот уж где Генеральная прокуратура должна была бы разобраться! — Фризе повысил голос.— На меня нападает громила с пистолетом и ножом, при мне оружие изымается со всеми предосторожностями работниками милиции, а потом оказывается, что на нем нет ни одного отпечатка.

— Перчатки?

— Никаких перчаток! Их просто стерли, эти отпечатки. А труп исчез из морга.

— Вы об этом написали в своей записке. Виновные будут наказаны,— вяло бросил Мишин. Чувствовалось, что думает он сейчас совсем о другом.

— Да ведь столько времени прошло, никто даже не чухнулся! Одно должностное преступление за другим!

— Володя, давайте минут на пять прервемся.

— Пожалуйста.

— Всего несколько минут. Я вас позову.

Фризе стоял у окна в коридоре и смотрел во двор, на проходную. Люди входили и выходили, пересекали заснеженный двор, здоровались друг с другом. Почти все с кейсами, в пыжиковых шапках. Владимир вспомнил, как ему рассказывал один из помощников бывшего Генерального прокурора Союза о том, что каждый член коллегии мог за год сшить в спецателье одну пыжиковую шапку. Все и шили каждый год, старые отдавали детям, родственникам. Интересно, шьют ли теперь шапки?

Дальше, за проходной, на Пушкинской улице бурлил темный поток прохожих, цеплявшийся за выстроившихся шпалерами торговцев, словно за камни на перекате. Потом Владимир подумал о своем шефе. Прокурор мафиози — это сейчас мало кого удивит. А вот мафиози Олег Михайлович — это страшно.

От невеселых мыслей Фризе отвлек голос следователя. Мишин закрывал двери кабинета.

— Владимир Петрович, меня неожиданно вызвало руководство. Сказали, ненадолго. Может быть, зайдете пока в буфет, перекусите? Через полчаса мы снова встретимся.

— Может быть.

Есть Владимиру совсем не хотелось. Он спустился вниз, оделся и вышел на Пушкинскую. С первого попавшегося автомата позвонил в приемную. Маргариты на месте не оказалось — трубку взял сам Олег Михайлович.

— Слушаю вас.— Голос у него был спокойный и властный. Фризе повесил трубку. «Что за чертовщина?! На месте! А как же сто тринадцать тысяч? Телефоны в записных книжках боевиков «Харона»! Того ли шефа имел в виду Мишин? Может, он спутал в какой прокуратуре я служу? Может, сболтнул раньше времени? Недаром поглядывал на часы. Но если только Мишин говорил об Олеге Михайловиче и произошла какая-то осечка,— ему, Фризе, несдобровать! С такой информацией его не отпустят. Только не в бега же пускаться, как дед когда-то! Владимир медленно побрел в прокуратуру.

Мишин уже вернулся, расхаживал из угла в угол и взгляд у него был растерянный.

— Очень хорошо! — сказал он, садясь за стол.— Я уже забеспокоился — пропал мой собеседник.

Владимир взглянул на часы: он отсутствовал тридцать минут.

— Как было приказано, явился точно через полчаса.

— Скажу вам со всей откровенностью — мы провели техническую экспертизу вашей машины. Причина аварии — подпиленные рулевые тяги. То, что этот майор из уголовного розыска,— Мишин заглянул в бумажку,— Ерохин в показаниях выставил себя чуть ли не героем — еще бы, на таран шел,— не более, чем блеф. Так вот: рулевые тяги! — он задумался на несколько секунд, словно потерял нить разговора.

— Подпилены,— тихо подсказал Фризе. Мишин посмотрел на него долгим взглядом. Владимир приготовился услышать резкость, но у Мишина хватило выдержки. Сдержался. «Молодец,— мысленно похвалил его Фризе.— А меня, дурака, все шутить тянет».

— Да, рулевые тяги подпилены, и у нас было подозрение, что это сделали вы,— он посмотрел на Фризе, словно ожидал возражений.— Многое на это указывало: вы не загнали машину в гараж, хотя всегда это делаете; вы стреляли в «скорую», на которой приехали бандиты, вместо того, чтобы стрелять в самих бандитов.

— Я стреляю в людей только тогда, когда угрожают моей жизни.

— Вы перестраховали «Жигули» на крупную сумму,— заметив протестующий жест Владимира, Мишин остановил его: — Знаю! Правительство виновато! Но когда все выстраивается в ряд — зрелище впечатляет. Скажу со всей откровенностью…