Татьяна Гармаш-Роффе - Золотые нити судьбы

На смотровом столе – проще говоря, на топчане – он увидел женщину… Точнее, девушку – даже издалека было понятно. Лоран развеселился: такого еще не случалось, чтобы пациенты спали в его кабинете! Правда, как-то во время осмотра задремала старушка, – но так то ж старушка… А сейчас тут неизвестно откуда появилась спящая красавица! «Поцеловать ее, что ли? – весело думал он. – И стану сразу принцем!»

Быстрым шагом он вошел в кабинет, приблизился…

И оторопел.

Казалось, от нее исходил свет. Может, виной тому была ее слишком белая кожа, непривычная тут, на юге, или светлые волнистые волосы, как у «Ангела» Рафаэля, рассыпавшиеся вокруг ее головы ореолом, – он не знал.

Он не успел рассмотреть ее толком, он не успел оценить привычным мужским взглядом ни фигуру, ни лицо (оно было повернуто к стене, – так только, абрис щеки и ресницы…), ни одежду – ощущение необыкновенной гармонии этого тела поразило его раньше. Гармонии и…

И незащищенности, больно ударившей его в сердце.

Ему отчего-то почудилось, что эта юная женщина, почти дитя, спустилась на топчан в его кабинете прямо с неба. Как подарок. Как надежда. Как знак свыше.

…Подобно большинству мальчиков, Лоран созревал в ожидании великой любви, всячески прикрывая это ожидание показным цинизмом. В лицее он страстно увлекся экзистенциалистами и любил повторять слова Сартра: «Ад – это другие!» – питая при этом в глубинах души надежду, что все-таки найдется однажды такой Другой… Вернее, такая Другая, которая станет его Раем.

Время шло. Из лицеиста он превратился в студента медицинского факультета Лионского университета. Его подростковый цинизм теперь казался ему чуть ли не розовым романтизмом по сравнению с ядреным, культивируемым цинизмом будущих медиков. В Лионе, в этом большом городе, где столько возможностей для встреч, он, следуя неписаному (но поощряемому) студенческому коду поведения, проводил свободное время в кабаках и в случайных пересыпах со случайными партнершами… Пока однажды не понял, что ему это претит.

Из угара первых трех лет учебы он вынес заключение, что Сартр полностью прав. И ждать Другую смысла нет: ее не существует в природе. Сартр знал, что говорил.

Окончив университет, он вернулся к себе, в район альпийских предгорий. Поработал, как водится, сначала на заменах двух врачей общего профиля (что в России называется «терапевт»).

Один из них собирался вскоре на пенсию, и Лоран предполагал занять его место.

Через год с небольшим молодой доктор взял ссуду в банке и выкупил кабинет того самого ушедшего на пенсию доктора в медицинском центре города Монвердон. За короткое время он стал любимым «семейным врачом» местного населения. Дела шли столь успешно, что он досрочно выплатил кредит банку и вскоре взял новый: хотел выкупить родительский дом, где пока и жил. Отец его – тоже врач, хирург в местной клинике, – достигнув пенсионного возраста, решил перебраться поближе к морю. Мать Лорана никогда не работала, так что ее ничто не держало в Монвердоне. Но купить новый дом можно было, только продав старый, – и Лоран взял кредит, вернул родителям деньги, помог с покупкой нового жилья и с переездом, – а сам расположился в одиночестве на той вилле, на которой вырос.

Вскоре он завел необременительный роман с местной художницей по керамике, девицей вольных взглядов, который вполне устраивал обе стороны. Лоран полагал, что однажды – когда захочется обзавестись потомством – он все-таки женится… И постарается выдержать Ад.

А пока он наслаждался уединением, редкостной красотой родных мест, музыкой и чтением, по большей части философов, хотя вектор его интереса несколько сместился: теперь он читал современных.

Когда же отшельничество ему прискучивало, он ехал в Ниццу, где практиковали два его бывших сокурсника. Те активно старались ввинтиться в местный бомонд (тоже способ делать карьеру), и Лоран, хоть и смотрел на их потуги с иронией, но все же иногда присоединялся к ним: светские тусовки, концерты, приемы и прочие методы убийства времени имелись в Ницце в избытке.

Как сказал его любимый Сартр: «У человека в душе дыра размером с бога, и каждый заполняет ее, как может».

Лоран и заполнял, как мог.

Встреча случилась тогда, когда он меньше всего ее ожидал. К ним в медцентр пришла практикантка, миловидная брюнетка с выразительными глазами, недавняя выпускница того же факультета, который Лоран и сам окончил тому уж лет пять назад.