Лариса Соболева - Жизнь и смерть в ее руках

Он с удовольствием сменил бы тему, да чувствовал: Маля отвергнет его предложение. В уме он считал: ее муж Кеша (идиотское имя!) тяжело болен, и, судя по всему, детей не завели по причине его болезни, к тому же он еще и не работает. Хорошо устроился! И этому альфонсу Малика рабски предана, хотя ее невозможно назвать рабыней. Для себя Князев решил: «Отобью. А дистрофику ее предложу калым, когда снимут арест с моего счета. Альфонсы любят бабки».

– Мне хочется знать о тебе все, – сказал он.

– Зачем? – пожала плечами Маля. – Закончится наше предприятие, мы разбежимся по своим углам, ты забудешь меня, дядю Костю, Бомбея, Тетриса.

– Ты так плохо обо мне думаешь?

– Если бы думала плохо, ты не сидел бы сейчас здесь. Просто у каждого из нас своя дорога, они случайно пересеклись, потом разойдутся.

– Не хочу, чтобы расходились.

– Князев, так будет. Мы не то общество, в котором вращаются столь значительные люди, как ты, – сказала она без тени иронии, видимо, это было ее убеждение.

– Вдумайся, что за ахинею ты несешь! – вспылил он. – «Общество», «не те люди»! Бред собачий. Где ты видела «общество»? Там, где я «вращаюсь», полно жуликов и бандитов. А у тебя заниженная самооценка.

– Я смотрю правде в глаза, – улыбнулась Маля. – Князев, не злись, все равно ты из другой касты, хочешь этого или нет.

– Слушай… – заерзал он, потом выдержал паузу и заявил: – Ты мне нравишься. А на твои касты мне плевать. Тч-ш-ш! Не надо возражать, я приблизительно знаю, что ты сейчас скажешь.

Малике осталось обратить в шутку его слова:

– Вы, господин Князев, слишком… бешеный. Ничего, это пройдет, когда вы выскочите из капкана, на глупости у вас не будет времени.

– Угу, думай так, – многообещающе ухмыльнулся он. Тут позвонила мама и обрадовала его тем, что улетает с Фросей на Кипр. – Отлично. Когда летите?.. Завтра? Хорошо, счастливого пути… Нет, не смогу проводить вас… Ладно, постараюсь.

Скляренко устроился за столиком неподалеку, заказал только кофе и делал тайком снимки – то с колена, то поставив фотоаппарат на стол, а то и откровенно напрямую, будто нашел необыкновенный ракурс или вид на реку. Когда интересующая его пара проходила мимо, а Князев обнял девушку за талию, Скляренко, опустив голову, пил свой остывший кофе. Едва они очутились к нему спиной, он быстро щелкнул их и поторопился к машине.

– Ну что? – спросил Бусин, включая зажигание.

– Ничего существенного, – упав на сиденье, сказал Скляренко. – Надо ночью к дому подобраться.

– Без меня. Я в такие игры не играю.

– Сам это сделаю, ты подождешь в машине. – И вдруг толкнул партнера. – Трогай, блин! Они далеко отъехали.

– Тебе накостыляют, если поймают, – выезжая на дорогу, сказал Бусин.

– Не накостыляют, – самодовольно возразил Скляренко. – Я проверял, охраны на территории загородного дома нет.

Но на переезде джип Князева проскочил перед поездом, а перед Скляренко и Бусиным упал шлагбаум. Скляренко матерился, выйдя из машины, и курил.

«Слет» назначили в кабинете следователя Урванцевой. По слухам, она была из тех, что мягко стелют (чему способствует милая внешность строгой блондинки), но очень жестко спать, потому что на самом деле она стерва. За свои сорок один Урванцева побывала четыре раза замужем, все четыре мужа от нее сбежали, и неудивительно. Жить с такой женщиной – все равно что в СИЗО сидеть. Князев сомневался в ней, Марта Ивановна убедила его, что Урванцева на редкость надежный партнер. Приехал начальник первого отдела милиции – Чупаха. Тоже тот еще жук: морда красная, глаза лукавые, шутки плоские. Марта Ивановна, само собой, прибыла, Князев сунул ей листы о фирме «Спарринг», она углубилась в чтение. С опозданием явился Югов, как-никак от операционного стола со скальпелем не уйдешь по желанию. Обсудив план, Чупаха остался недоволен местом действия:

– Много домов, нет гарантии, что кто-то из жильцов случайно не увидит чего-то из окна или с балкона, а свидетели нам не нужны. Предлагаю провести операцию у Александровского парка, на улице Бехтерева. Трамваи в это время ходят по ней редко, за трамвайными путями есть сквер и проезжая дорога, а уже за ними стоят жилые дома. Кстати, освещение там неважное, что нам на руку, если будет слежка за вами. Ну так как?

– Идет, – согласился Князев, ему было все равно, где это случится.

– Значит, послезавтра в десять, – подытожила Урванцева, дочитывая статью, переданную ей Мартой Ивановной. – Если найдем подтверждение вот этому, – потрясла она листами, – заведем уголовное дело на руководителей «Спарринга».