Лариса Соболева - Жизнь и смерть в ее руках

– А свой хвост ты не оставишь? – забеспокоился Князев.

– Обижаешь, – протянул Тетрис. – Мы же не будем воровать бабки, мы только посмотрим… Всем ша!

Прошло еще несколько томительных минут, прежде чем на мониторе появилось новое изображение, а Тетрис не преминул похвастать:

– Господа, я ас. Что именно тебя интересует, Князев?

– Все. Передвижения денег, клиентура, кредиты… Скачать можешь, чтобы не торчать нам в их сети? А я потом посмотрю, что пригодится, а что нет.

– Теперь это запросто, – сказал Тетрис. Информацию он скачал на диски, потом отключился и потер глаза. – Я заслужил долгосрочный отдых.

Князев занял его место за компьютером – ему не терпелось изучить информацию, а Маля и Тетрис спустились вниз, где готовились еще к одной бессонной ночи, точнее – к обороне. Маля позвала Бомбея на кухню, там сказала:

– Он не придет сюда.

– Гриб? Ошибаешься. Он не может оставить тебя в живых, ты его предала, теперь ты свидетель против него, значит…

– Значит, он будет искать другой способ убить меня, но сюда ему приходить опасно. Здесь полно народу, а я не всю жизнь буду отсиживаться в доме Князева. Кеша с Лялькой сидят взаперти, а сестре надо учиться. Даже Клим не может к ним съездить, все попрятались.

Бомбей с прищуром минуту-другую смотрел на нее, потом понял:

– У тебя есть предложение, да?

– Есть. Как ты думаешь, он следит за домом?

– Не знаю, как он это делает, но, думаю, дом у него под контролем.

– Покатаемся по городу?

Правую сторону лица Бомбея перекосило, как от оскомины:

– Знаешь, как это называется? «Вызываем огонь на себя».

– Я не уверена, что его поймают, значит, он завалит меня. А если и поймают, мне все равно будет худо, остается встретиться с ним. Мы первыми не начнем, подождем, когда это сделает он. Но одна я не справлюсь…

– Сдурела – одна?! – взбеленился Бомбей и забегал по кухне. – Ты хоть немного варишь своими бабскими мозгами, что это не шутейное дело? Вдвоем мы тоже не справимся.

– Тетриса возьмем, дядя Костя сядет за руль. Бомбей, пойми, мне этой встречи не избежать. Думаю, и тебя уже засекли его дегенераты.

Бомбей шумно вдохнул и выдохнул, воззрился на потолок, а что там увидишь? Решение принимать должен он. Он и принял:

– Когда?

– Прямо сейчас. Возьмем у охранников бронежилеты…

– Пуле, что полетит в лоб, бронежилет не помеха.

– Надеюсь, он не будет стрелять в городе.

– Ты хорошо о нем думаешь.

– Дядя Костя убежит. Едем?

Малика переоделась в джинсы и в удобные сапожки на низком ходу. С Бомбеем снесли вниз по тяжелой сумке, чем озадачили Клима:

– Куда намылились?

Проигнорировав его вопрос, Маля и Бомбей надели бронежилеты, предоставленные охранниками, затем куртки. Тетрис уже был предупрежден и тоже одет по-боевому.

– Вы куда? – задергался Клим.

– На прогулку, – бросил Бомбей, забрасывая ремень сумки на плечо.

– Охренели?! – семенил за ними Клим. – Пашка знает?

Бомбей развернулся к нему и свирепо рявкнул:

– Пашку не беспокоить! Отсюда никому ни шагу! Чемергес!

Тот, жуя конфету, ринулся к выходу. Дверь перед носом Клима захлопнулась. Оставшись без внятных объяснений, он помчался наверх к Князеву.

Маля уселась вперед и сумку поставила на колени:

– Выезжай, дядя Костя, и быстрее. Свет в салоне оставь.

Она достала автомат, передала его Бомбею вместе с рожками, пистолет и обоймы отдала Тетрису. Второй автомат положила на колени, рассовала по карманам обоймы, дедовский нож сунула во внутренний карман куртки, сумку сбросила вниз. Бомбей все время смотрел назад на предмет «хвоста»:

– Чемергес, гаси свет. Если Гриб пасет нас, то уже видел Монтану. Ой… – Это зазвонил мобильник. – Князев! Клим настучал. Да?..

Он передал трубку Малике, так как Павел требовал ее.

– Паша, мы немного воздухом подышим, – сказала она.

– Каким воздухом? – яростно орал он в трубку. – Ты соображаешь? Почему мне не сказала? Где твоя труба?

– Я оставила ее, жди нас, – отчеканила Маля, отключилась, не слушая приказа немедленно вернуться, и передала телефон Бомбею. – Позвонит – не отвечай. Смотри по сторонам.

Грибу доложили, что «она» сделала вылазку.

– Ведите ее, – приказал он. – Сообщайте через каждые две минуты, где находитесь. Я сажусь на колеса…

Он не мог отказать себе в удовольствии поквитаться, не мог. Высчитать ее подлые увертки – это как выпить литровый пузырь водки на спор, при всем при том голова у Гриба была трезвее помешанного на здоровье трезвенника. Он помышлял о смерти – но не своей, конечно, а Монтаны, – однако, прежде чем отвалить в преисподнюю, она должна кое-что ему разъяснить. Такого с ним еще не случалось – куда ни сунется, везде обвал, он чувствовал: неудачи обеспечила Монтана. Посему Гриб намеревался взять ее живьем и содрать смуглую шкуру до костей, пока она не раскроет свой красивый ротик, а там ей хана.