Анна Малышева: Западня

Утром рябил медленный дождь, но после полудня вышло солнце, и асфальтовые дорожки сразу просохли. На них уже появились молодые мамаши с колясками, промчалась на роликах стайка ярко одетых девчонок — явно прогуливают последние уроки в школе. А к вечеру в Измайловском парке будет не протолкнуться. Если, конечно, не испортится капризная майская погода.

Он шел своим обычным маршрутом. От станции метро «Измайловская», через сырую рощицу — любимое прибежище алкоголиков, и дальше — по широким асфальтовым дорожкам, через луг, мимо первого пруда, второго, третьего…

Третий пруд он обычно обходил по песчаному берегу и той же дорогой возвращался. Волейбольная площадка, сломанные турники, следы от многочисленных костров на берегу озера — все это было ему так знакомо, что он перестал замечать дорогу.

На обратном пути он обычно останавливался на мостике через ручей и выкуривал сигарету. Это тоже было настолько привычно, что он все делал машинально. Потом затаптывал в пыли окурок, крошил в воду большой кусок булки и смотрел, как там суетятся утки. Потом шел домой.

И в этот раз он тоже остановился на мосту. Полез в карман за сигаретами и вытащил пустую пачку. Чертыхнулся, достал пакетик с хлебом и заглянул под мост в поисках уток. Их тоже не было — сегодня все почему-то шло наперекосяк. Зато Михаил увидел в воде наполовину затонувший велосипед.

Потом его спрашивали — почему он сразу опознал машину? Он что-то придумывал. Называл какие-то приметы — цвет, модель, игрушку, прикрученную к рулю… На самом же деле он ничего этого с моста не разглядел. Но почему-то сразу подумал о той девушке и, как оказалось, не ошибся.

Михаил часто встречал ее во время своих прогулок, особенно если выходил попозже, после шести вечера. Она почему-то никогда не ехала ему навстречу, всегда только обгоняла. Сперва за его спиной нарастал сухой шелестящий звук, потом трещал звонок. Он невольно оборачивался и видел ее — белокурую, растрепанную, на блестящем красном велосипеде. Она медленно проезжала мимо, будто давала ему возможность полюбоваться своими голыми коленками, узкими бедрами, обтянутыми велосипедными шортами. Один белый носок почему-то всегда был спущен на кроссовку. На тонкой бледной руке, почти у самого локтя т — широкий браслет из цветного бисера. На шее — аляповатое бисерное колье. Улыбка — если она улыбалась — какая-то напряженная. Какого цвета у нее глаза — он не знал, никогда не успевал заметить, не разглядел даже в тот раз, когда они разговорились. На вид ей было лет восемнадцать, впрочем, могло быть и меньше, и намного больше — он ведь ничего, совсем ничего о ней не знал.

Он сунул хлеб в карман и спустился под мост. Чтобы вытащить велосипед, потребовалось немало усилий — машина упорно цеплялась за подводную корягу. В конце концов Михаил весь вымок и перемазался, но все-таки одолел машину. Тогда-то он и разглядел игрушку на руле — розовый поросеночек в красной кепке Но он и без того был уверен, чей это велосипед.

На берегу уже собрались зрители — пара мальчишек, мужчина со спаниелем на цепочке. Спаниель рвался вводу, явно желая помочь, но его не пускали. Михаил понимал, что выглядит нелепо — штаны промокли почти доверху, на ботинки смотреть страшно… Да еще эта глупая игрушка на руле — поросенок в кепке. Любой сообразит, что велосипед — не его, ведь модель дамская. А тут еще эта игрушка… Мужчины после тридцати холодно относятся к таким поросятам.

Зрители явно ждали объяснений. Особенно мальчишки — те смотрели на него очень подозрительно. Ему стало жарко: «Можно подумать, что я украл велик…» Он уже страшно жалел, что ввязался в это дело. Но бросить велосипед на берегу? Немедленно украдут. Вот эти мальчишки и украдут. Они явно завидуют ему.

Сопровождаемый яростным лаем спаниеля, Михаил выкатил велосипед на дорожку. Оглянулся по сторонам, будто ожидал увидеть его хозяйку. Руль вилял в его руках, он никак не мог справиться с машиной. Просто какой-то кошмарный сон — на черта он полез за велосипедом! Если бросить на виду — украдут, а он будет виноват. «Но эта дурочка могла и получше спрятать свое сокровище», — почти зло подумал он. Покрепче перехватил руль, случайно придавил пальцем резинового поросенка. Оказалось, что у игрушки внизу дырочка — оттуда брызнула вода.

Напоследок поросенок жалобно пискнул.

И тут он почему-то очень ясно понял, что девушка не прятала под мостом свой велосипед. Во, всяком случае, не бросала в ручей ухоженную и явно любимую машину марки «Пантера». Не говоря уже о поросенке. Велосипед не прятали под мост — его просто выбросили с глаз подальше. И это сделала не хозяйка, а кто-то другой.