Наталья Андреева - Ничего личного

– Что ты делаешь? – закричала Александра. – Они же так все не влезут!

– Это у тебя не влезут.

Алексей прыгнул на баул и стал топтаться на нем, уминая вещи. Жена с отчаянием смотрела на это безобразие, с трудом сдерживая слезы. Сережка же, наоборот, довольно заулюлюкал и тоже изо всей силы пнул ногой сумку.

– Можно, я тоже так? Можно?

– Нет. Мама сейчас заревет. Ну, вот и все, – сказал Леонидов, с трудом застегивая молнию. – Можно выносить.

– Пошли. – И Саша взяла сына за руку.

По коридору пробегал народ, было шумно, кто-то искал стаканы, кто-то полотенца.

– Вы свою мебель забирали? – спросил тащивший к лестнице две большие сумки Коля.

– Елки! Еще и эта дребедень! Александра, что там у нас было?

– Сейчас тетка со списком придет, все с вас спросит, – крикнул Коля уже с лестницы.

– Утешил, – вздохнул Леонидов. – Пойду возьму хоть стаканы, пока все не растащили.

– Какие стаканы, ты же их вчера побил?

– Да? Тогда сядем, подождем. Деньги надо отдать.

Саша расположилась на диване, Алексей стал помогать мужикам растаскивать по номерам казенную мебель. Наконец объявилась толстая тетка с не менее толстой тетрадкой и стала орать дурным голосом:

– Да что ж это здеся такое творится? Ладно, они тут все друг друга поубивали, милиция каждый день подъезжает, тут еще мои мебеля! Все в шпротах! Где стаканы граненые три штуки в каждой комнате? Где тумбы прикроватные три штуки? Полотенца на лицо по одному? Где? Сдавайте мне номера, я вас никуда не выпущу!

Леонидов поморщился при виде этого приступа должностного рвения и попытался, было, влезть, дабы пресечь, но из своего люкса появилась измученная Серебрякова.

– Алексей Алексеевич, не поможете мне вынести сумки?

Он послушно пошел за ее вещами, услышав за спиной негромкое:

– Не надо так кричать. Сколько я вам должна?

– Да вы о чем себе понимаете? Это же казенное имущество!

Раздалось шуршание купюр, и визжащий голос стал постепенно стихать:

– Я сама, что ли, буду все покупать? Я…

Видимо, тетка получила еще одну, самую окончательную, бумажку, потому что сразу затихла и пошла закрывать комнаты.

– Все? – спросил Леонидов, вынося из люкса вещи.

– Да, пошли к машинам, – кивнула Ирина Сергеевна.

– Ну, слава богу! – вздохнула Саша. – Даже не верится, что все это кончилось!

Из конца коридора нес вещи Юра Клинкевич, за ним шла Наташа, пытаясь пристроить на плечо модную сумку. Ее ремешок все время сползал.

– Все, что ли? – крикнула оттуда тетка. – Закрываю!

– Да уж! Сделайте одолжение! – не выдержал Алексей.

Они стали спускаться по лестнице.

На первом этаже уже никого не было. Получив дозволение, все поспешили уехать. Тишина. Леонидовы и Ирина Сергеевна вышли на улицу. Погода была мерзкой, как, впрочем, и настроение у отъезжающих. Впереди маячили знакомые фигуры: последние из «Алексера» цепочкой тянулись к воротам. Алексей с трудом тащил две огромные сумки, стараясь двигаться как можно быстрее, чтобы ускорить избавление от тяжелого груза. Женщины и Сережка поспевали за ним с трудом.

Наконец они вышли к воротам. Сотрудники фирмы и сопровождающие их лица переминались с ноги на ногу, дожидаясь сигнала садиться по машинам. Уехали только Барышевы, прихватив с собой семью Глебовых.

– Как размещаться будем? – спросил кто-то из молодежи.

– Да прыгайте, куда придется, все равно на похороны ехать! А там разберемся, – сказал Манцев. – Планировали домой заехать, но теперь уже не успеем.

– Мы с детьми никуда не поедем, – сразу заявила Юлия Николаевна Казначеева. – Я имею в виду похороны. Только этого не хватало! Мы возьмем Валерию Семеновну и Павлика, и по домам. Кто-нибудь один может сесть в нашу машину.

Никто не выразил желания присоединения к этой группе, и Казначеева пошла заводить свою «восьмерку». Татьяна Иванова повернулась к Эльзе:

– Я могу тебя и Лизу захватить. И Саша с нами сядет. Мы едем на похороны. Все-таки, надо, чтобы кто-то с работы присутствовал. Ну что?

– Да, конечно, – важно поддержал ее Иванов-младший. – Сама поведешь?

– А у тебя что, права есть? – съязвила Татьяна.

– Представь себе, позаботился.

– Ну, заводи тогда, – она бросили Иванову ключи. – Синяя «Ауди». Помнишь, хоть, на чем мы сюда приехали?

– Разберемся, – и довольный Саша рысью побежал на стоянку.

Манцев вывел за ворота свои старенькие «Жигули», и крикнул Наталье Акимцевой, Юре и Липатову:

– Чего стоите? Все едут на похороны.