Стивен Кунтс - Операция 'Минотавр'

- Слушаюсь, сэр. В понедельник.

***

В четыре часа Джейку позвонил капитан 3-го ранга Роб Найт.

- Можете зайти ко мне? - М-м... я уже собираюсь домой.

- Зайдите по дороге.

- Хорошо.

Джейк запер документы, выключил свет и надел фуражку, Чад Джуди еще сидел за столом.

- Вы запрете, Джуди?

- Конечно, капитан. Счастливого уик-энда.

Джейк пошел пешком в Пентагон. Он уже привык к этому маршруту.

Автомобильная стоянка пустела на глазах, и ему приходилось то и дело уворачиваться от выезжавших машин.

В коридоре четвертого уровня все так же копилась пыль на куче выброшенной мебели. Джейк свернул направо, в кольцо Д, прошел мимо трех дверей и постучал.

Дверь открыл контр-адмирал Костелло.

- А, капитан, заходите, пожалуйста.

В кабинете было полно народу. Сидели прямо на столах, у каждого в руках по банке пива. Там были вице-адмирал Генри, три адъютанта Костелло - все капитаны 1-го ранга, недавно командовавшие авианосцами, а теперь ожидавшие производства в адмиральский чин или нового назначения, - еще четверо офицеров и двое адмиралов, которых Джейк не знал. Он взял банку пива и заговорил с Генри.

- Рад, что вы с нами, капитан.

- Для меня это большое удовольствие, сэр. Был Час веселья. Этим людям, которые всю жизнь провели в дежурках на авианосцах, необходимы были эти два часа в конце недели, чтобы встряхнуться и свести до приемлемых размеров накопившиеся тягости. Вскоре разговор перешел со служебных дел на общих знакомых и воспоминания о кораблях, портах и самолетах, на которых они бывали.

Незадолго до шести Джейк извинился. Они с Кэлли вечером уезжали на море.

Тайлер Генри взял свою фуражку и проводил Джейка. Когда тот открывал дверь, Генри остановился и долго с улыбкой рассматривал доску объявлений. Там был небольшой черно-белый снимок, на котором певица Энн-Маргрет в блузке без рукавов и купальных трусиках изливала в микрофон печаль сердца.

- Я там был, - сказал Генри. - Авианосец "Китти Хок", 67-й или 68-й год. Эта женщина... - Он указал на снимок. - Она настоящая леди. Моя любимая певица.

На фотографии была надпись с автографом: "Ребятам 506-й эскадрильи". Да, подумал Джейк, конечно, для нее это был волнующий момент - петь перед пятью тысячами плачущих моряков, но еще больше этот момент значил для них, и воспоминание о нем каждый пронесет в себе до конца дней. Конечно, в те времена, когда бомбили Северный Вьетнам двенадцать часов в день, для многих этот конец дней наступал очень скоро. Тогда почти каждый день сбивали по самолету. И Энн-Маргрет это было известно.

- И моя тоже, - проронил Джейк Графтон, выходя с адмиралом в коридор и пожимая ему руку. Адмирал вернулся в кабинет, а Джейк в одиночестве направился к метро.

***

В шесть часов, когда Джейк Графтон садился в метро на станции "Пентагон", Луис Камачо закрыл последнее досье на столе. Безнадежно: двести восемнадцать папок, двести восемнадцать политических назначенцев в Министерстве обороны, включая министров видов вооруженных сил, их заместителей и помощников. Он отобрал восемнадцать дел: заместитель министра обороны по науке и технике, его политические помощники, заместители и помощники министра обороны. И сам министр обороны. Все эти люди занимали свои нынешние посты не менее трех лет. И все равно полная безнадежность.

Никакого намека на то, что один из них - "Минотавр", не содержалось в материалах тайных расследований ФБР, проводившихся перед утверждением назначений в сенате. Все без исключения были столпами высшего общества, они принадлежали к тем, за кого многие матери молили Бога выдать своих дочерей. Все восемнадцать белые, с прекрасным образованием, с видным положением, уважаемые в своем кругу. Некоторые ранее занимали выборные или административные посты. В основном женаты или были женаты. Тринадцать из них закончили престижные университеты "Лиги плюща". Самый популярный в кругу спорт - теннис, на втором месте - гольф. Выло среди них и несколько яхтсменов. Каждый обладал собственным, не зависимым от государства состоянием, в основном доставшимся от предков, но некоторые сумели разбогатеть самостоятельно.

С ума можно сойти. От этих папок прямо веяло богатством, привилегиями, властью. Конечно, за ними водились маленькие грешки. Одного выперли из трех колледжей, и только четвертый он смог закончить. Троих штрафовали за вождение в пьяном виде. У одного внебрачный ребенок. Еще один в молодости бегал по проституткам, другого обвиняли в гомосексуальной связи во время скандального развода. Профессиональный полицейский Камачо понимал, что все это не может быть серьезным компрометирующим материалом.