Луис Ламур - Сквозь перекрестный огонь

Бенсон знал, что теперь все серьезно осложнилось. Барков споткнулся. Теперь ему придется быстро думать и решительно действовать.

Глава 6

Договор 1868 года, подписанный в форте Ларами, запрещал белым пересекать реку Паудер, однако находки золота влекли все большее и большее число золотоискателей на север. Там и сям возникали маленькие городки и лагеря старателей. За ними следовали скотоводы, открывая богатые пастбища северного Вайоминга, и несколько стад уже прошло по пути, впоследствии вошедшему в историю под именем Техасской тропы.

Атаки индейцев и всеобщая враждебность заставили многих пионеров отступить в более спокойные места, но несколько наиболее отважных осталось. Следуя в 1874 году за экспедицией Кастера, золотоискатели проникли в Черные Холмы, и сиу, всегда возмущавшиеся любым вторжением в их охотничьи угодья или любыми нарушениями их прав, собирались перейти от слов к делу.

Имена таких вождей, как Красное Облако, Тупой Нож, Безумная Лошадь, Сидящий Бык все чаще повторялись в разговорах на границе. Участились сообщения о сборищах индейцев в Холмах, и белые ездили всегда настороже и с винтовкой поперек седла. Не меньше внимания, правда, уделялось И слухам о том, что первый переход уже движется по бурной Йеллоустон-ривер, а установление водного пути по верхней Миссури стало уже свершившимся фактом.

Карадек и его ковбои слышали лишь малую толику всех этих пересудов - разве что от случайного золотоискателя или бродячего охотника. Но им и не нужно было долгих разговоров, чтобы понимать, куда дует ветер.

Дважды до них долетали звуки винтовочных выстрелов, а как-то раз сиу прогнали скот, похищенный с ранчо Шюта. Двое из ковбоев Шюта были уже убиты. Скот Карадека не тревожили. Его оставили в покое. Направляясь в любую сторону, индейцы объезжали его земли кругом.

Дважды ковбои Рейфа ездили в Пайнтед-Рок и каждый раз возвращались со слухами о назревающем восстании сиу. Несколько наиболее робких владельцев продали свои ранчо и уехали. Все это время Карадек жил в седле, избегая чащоб, но со всем возможным вниманием изучая окрестности.

Чем вызвался алчный интерес Баркова к ранчо Энн Родни? Рейф понимал, что должен докопаться до причины - в противном случае ему вряд ли удастся объяснить кому-либо, зачем Брюс Барков пошел на такие крайности, чтобы заполучить ранчо, которое стоило не больше, чем окружающие земли, а ведь многие из них можно получить просто даром...

Большую часть свободного времени Энн проводила в одиночестве. Хотя дела в магазине шли прекрасно и ей нередко приходилось стоять за прилавком, однако в оставшиеся часы мысли ее неизменно возвращались к Рейфу Карадеку. И к тому, что в его словах могла заключаться правда.

Энн отгоняла эти мысли, как недостойные. Если бы она хоть на минуту признала честность Карадека, ей одновременно пришлось бы согласиться с тем, что Брюс Барков бесчестен. Что он - вор, а возможно, и убийца. Образ отца неотвязно преследовал ее. Она думала об отце и в тот момент, когда пришел Барков.

Красивый от природы, Барков знал, как нравится женщинам. Он следил за своей внешностью, а костюмы его признавались лучшими в Пайнтед-Роке. В этот вечер он, казалось, превзошел себя - в свежевыглаженном черном костюме, с аккуратно подстриженными усами. В какой-то момент разговора Энн помянула Рейфа Карадека.

- Его рассказ выглядел таким правдивым, - заметила она. - Он говорил, что вместе с отцом был зашанхаен в Сан-Франциско и они близко сошлись на судне.

- Рейф очень осторожен, - прокомментировал Барков, - и столь же опасен. Что и доказал, убив Бойна и Бонаро. Они с Воином повстречались на ранчо и поспорили из-за какой-то индейской девушки...

- Индейской девушки? - Энн вопросительно посмотрела на него.

- Да, - Барков нахмурился, словно предмет разговора был ему неприятен. Вы же знаете этих ковбоев. Похищают индианок, держат какое-то время у себя, а потом отпускают или убивают. Вот и Карадек тоже вез к себе молодую скво, а Бойн предлагал отпустить ее.

Энн была потрясена. Ей приходилось слышать о подобных случаях, но ей трудно было поверить, что на такое способен Карадек. Хотя что она, собственно, знала о нем? Карадек волновал ее больше, чем Энн отдавала себе отчет. Невзирая на то, что этот человек, похоже, пытался завладеть ее ранчо - или, по крайней мере, его половиной; несмотря на все, что в разное время говорил о нем Брюс вопреки всему Энн не могла заставить себя поверить, будто все это правда. Она отказывалась признаться себе, что ее влечет к Карадеку. Но при виде его Энн слышала немой призыв. Ей нравилась его резкая мужественность, его внешность, голос и, главное, его искренность. И в то же время... Ведь убийство Бойна и Бонаро стало предметом пересудов для всего города.