Александр Устинов - NEXT-2. Следующий. Книга 2. Империя

На этот раз Курыкин вернулся на диван. Поставил пепельницу на подлокотник так, чтобы до нее мог при желании дотянуться и Семирядин. Цепко и пристально посмотрел в глаза старому другу, которого знал уже далеко не первый год.

— У меня уже есть определенные задумки, — признался он. — Я даже начинаю продвигаться в этом направлении…

— И ты ничего не сказал нам? — подозрительно прищурился Семирядин. — Ни мне, ни Вовке?

— Пока не о чем говорить, Андрей, — виновато улыбнулся Курыкин. — Это, так сказать, разведка боем. Пока. Просекаешь?

— Просекаю, — кивнул Семирядин. — А что за задумки? Просвети неуча.

Однако продолжить дискуссию именно сейчас, в эту самую минуту, им было не суждено. В дверь позвонили, и Александр, загасив сигарету, направился в прихожую. Пришла Людочка. Семирядин знал, как много это значило. В присутствии своей любимой девушки Курыкин менялся кардинально. Никаких разговоров о деле, о бизнесе. Для него существовала только любовь. Что ж, бог с ним. К разговору об империи в миниатюре они еще успеют вернуться. Андрей не шибко верил в успех этих безрассудных начинаний, но, с другой стороны, Курыкин был талантливым человеком. По большому счету он был способен совершить на первый взгляд невозможное. Посмотрим. Будущее покажет.

Минут через шесть явился и Кирсанов. Как и обещал, не один.

— Добрый вечер! — бодро провозгласил он, едва ступив на порог комнаты. — Позвольте вам представить, друзья, мою девушку. Это Оля. Прошу любить и жаловать.

Владимир отошел в сторону, и в первую секунду Андрей непроизвольно вжался в занимаемое им кресло. Девушка, стоящая рядом с его другом и облаченная в приталенный голубой костюм, состоящий из коротенькой юбочки и пиджачка, была ему уже знакома. Та самая голубоглазка, которую он повстречал однажды холодным зимним вечером на перекрестке в центре столицы. Оля! Да, это была она, прекрасная незнакомка, и сейчас, когда Андрей видел ее не в пальто и шапке, как в момент той встречи, она показалась ему еще более очаровательной. Стройные точеные ножки в крохотных туфельках на шпильках, высокий бюст и роскошные волосы. Какие это были волосы! Белокурые локоны обрамляли миловидное личико и струящимся каскадом ниспадали девушке на плечи. Андрей лихорадочно сглотнул и поднялся на ноги.

«Вряд ли это понравится моему молодому человеку», — сказала она тогда, и эти слова прочно засели в сознании Семирядина. Он вздрогнул. Канун Нового года. Пять месяцев назад. Владимир уже говорил, что встречается с кем-то. Стало быть, когда она вела речь о каком-то молодом человеке, имела в виду именно его друга. О, несправедливая судьба!

Андрей заставил себя улыбнуться, встретившись глазами с Олей.

— Кажется, мы уже знакомы, — произнесла она бархатным голоском.

Сердце Семирядина радостно забилось в груди. Значит, она помнит. Она тоже помнит ту встречу. А вдруг это что-нибудь да означает?

— Вот как?! — удивленно вскинул брови Кирсанов.

— Да, я имел такую честь. — Семирядин склонил голову в поклоне, приветствуя таким образом Ольгу.

— Ты ничего не говорила мне об этом. — Владимир нежно обнял свою возлюбленную за плечи и слегка привлек к себе, мягко коснулся губами ее щеки.

— Не мучай ее, Володя, — мгновенно пришел на помощь Ольге Семирядин. — В том знакомстве была исключительно моя инициатива. Я подкатил к понравившейся мне девушке, а она тактично отшила меня, сообщив, что у нее уже есть ты. Правда, я не знал, что это именно ты, — поправился Андрей. — Но безусловно был кто-то, кого, как я понял, юная особа безумно любит и не собирается менять ни на кого другого. Даже на такого красавца, как я.

Все присутствующие в комнате дружно рассмеялись, включая и Андрея, но он продолжал разглядывать спутницу Кирсанова. Ее смех показался Семирядину самым бесподобным на свете. Чистым и звонким. Оля в его представлении была настоящей богиней.

Гости и сам именинник расположились за столом, и Курыкин на правах хозяина сам разлил первую порцию шампанского. После тоста, произнесенного Семирядиным, наполненные до краев бокалы сошлись над столом с мелодичным перезвоном, и все выпили.

Второй тост произносил уже Кирсанов.

— Дорогой Саша! — начал он, поднимаясь за столом во весь рост. — Сегодня у тебя пусть и полукруглая, но весьма знаменательная дата. Я не оратор, но все же попробую выразить ту гамму дружеских чувств, которые переполняют мою душу. Мы знаем друг друга с детства, и, учитывая то, что ты на пару лет будешь постарше, не побоюсь отозваться о тебе как о человеке, служившем для меня все эти годы примером для подражания. Немного коряво сказал, да? Зато искренне. Мы собрались за этим столом, чтобы поздравить тебя, пожелать успехов в будущей жизни, как деловой, так и личной. — Владимир недвусмысленно покосился на сидящую рядом с Курыкиным Людочку. — И я хотел бы сейчас произнести один тост, который слышал недавно и который мне очень понравился. — Кирсанов откашлялся. — Саша, я желаю тебе, чтобы ты умер… — Молодой человек намеренно выдержал непродолжительную паузу, наблюдая за реакцией собравшихся, а затем с улыбкой продолжил: — И мы похороним тебя в гробу, сделанном из древнего дуба, который мы посадим завтра. Так что жить тебе, Саня, как ни крути, еще лет триста, не меньше.