Барбара Фришмут: Пора созревания

И кельты, и анатолийские еретики обходились без храмов. И те и другие полагали, что есть два вида времени — преходящее (конечное) и циклируюшее (вечное), так же как бытия. И те и другие считали, что в человеке наряду с обыденным присутствует сверхъестественное, что божество способно воплотиться в любую сущность.

Вероятно, можно продолжить ряд совпадений, а потом — при необходимости — найти не меньше различий.

Подведем итог. Вендлгард-друидка была неполным подобием Вендлгард-бенедиктинки. В XII и XIII веках в европейских монастырях любили играть с числовыми значениями слов. Из-за этой игры погиб Незими. Ну и что? Ответа у меня не было.

Я убрала книги на полку: еще пригодятся. Не раз бывало: стоит какая-нибудь годами, и вдруг пробивает ее час. Как мечты имеют свойство порой сбываться, так и бесполезные сейчас книги рано или поздно будут прочитаны.

Я набрала номер Унумганга. Я находилась на грани нервного срыва, в таком состоянии мне мог помочь только конструктивный спор со знающим человеком. К моему удивлению, трубку взяла Лизль. Впрочем, поразмыслив, я пришла к выводу, что ничего удивительного нет. Вчера профессор должен был привезти ее из санатория.

Лизль сказала, что больше не выдержала. Курортная жизнь хороша только несколько дней. Ей не удалось уговорить мужа отдохнуть в санатории…

— Знаю, — сказала я, — там же нельзя курить.

Он просто доставил ее домой. Состояние коленных суставов теперь значительно улучшилось.

Мы условились, что я загляну к ней после обеда, она очень соскучилась по близким и дорогим лицам и хотела бы чуть-чуть посплетничать. От мужа в этом плане никакого толку. В первую очередь ее, конечно, интересует, что произошло в нашей деревне, пока она отсутствовала.

Дождь не прекращался, но стал мягким, нежным, почти весенним. Мне давно следовало приготовить сад к зиме, однако дни стояли солнечные, и у меня рука не поднималась тревожить все еще цветущие растения и накрывать хворостом теплолюбивые. Хотя перед завтраком я долго проветривала дом, грибной запах остался. Кстати, после нынешнего дождика, пожалуй, пойдут грибы.

Соседка забыла поднос из-под пирога. Я вычистила его до блеска, напялила шляпу и отправилась в гости, спрятав отполированный «блин» под дождевик.

Соседка, сидя под выступом крыши, обрабатывала кусок огромного пня, который мы притащили с ней в прошлом году из леса. Я молча ждала, когда она сделает перерыв: все равно за шумом шлифовальной машины она меня не услышала бы. И дождалась. Заметив меня, соседка сняла защитные очки и вытряхнула опилки из волос. Я отдала ей поднос.

Оказывается, она тоже подумала о грибах. Ну, конечно, о чем еще можно думать при таких погодных условиях! Я предложила отправиться в лес вечером. До завтрашнего утра могло найтись слишком много охотников до грибов среди местного зверья. Да и вообще, чем меньше гриб, тем он крепче и вкуснее.

Поскольку я не слишком хорошо помнила, как прошлой ночью добралась до постели, я аккуратно перевела разговор на милую вечеринку: может, соседка восполнит пробел в информации? Меня постигло разочарование. С острого языка соседки сорвалась одна-единственная фраза:

— Эта Августа прилично заложила за воротник. Любопытно, как они обе попали в гостиницу.

— Головокружение от успеха, что поделаешь! — обрадовалась я. Похоже, никто не заметил моего состояния.

У соседки в термосе был заварен кофе, она угостила меня чашечкой. Мы присели на только что отшлифованный объект.

— Как давно ты знакома с ними?

— Августа писала однажды о моей книге. И она, и Пат изучают женскую литературу. Перед тем как нагрянуть, они по факсу попросили у меня разрешения взять интервью. Их интересует процесс созревания.

— И что они понимают под этим?

— Ну, время от возникновения первой фантазии до момента, когда можно садиться за письменный стол.

— Гм. Ты говорила, Пат — профессорша и живет в Америке.

Я кивнула. Малиновка села на ручку термоса, и помет через секунду шлепнулся на блестящую поверхность подноса.

— А эта Августа, что она собой представляет?

— Собирается открыть кафедру по изучению феминистских течений где-то в Германии.

— Но ты не сказала, что они обе германистки.

— Одна — исключено, другая — может быть.

— И они вместе приехали в отпуск?

— По-видимому.

— Странно.

— Почему? Может, они вместе работают над чем-то.

— Понятно. — Соседка отставила чашку с кофе и надела защитные очки.