Евгения Михайлова - Сломанные крылья

Вы так внимательно на меня смотрите. Я не защищаю Ирину. Я в ужасе. Я не знаю, за что она так с этой несчастной… Но убивают иначе.

– К сожалению, другую женщину она убила иначе.

– Что?

– Да. Выстрел в сердце с близкого расстояния.

Из-под двери комнаты, в которой закрылся Никита, в кухню проникал густой сигаретный дым. Лена и Оля сидели за столом, над полными чашками чая, но ни одна не сделала даже глотка.

– Что мне делать? – растерянно спросила Лена. –Я же вижу, он опять не справляется с очередным кошмаром.

– Что нам делать, тетя Лена? Я хочу быть рядом, но боюсь слишком маячить перед его глазами. Это же из-за меня. Из-за нас с малышом.

– С тех пор как ты вернулась, я ждала каких-то непростых изменений. Я знаю, что он не сможет жить без тебя. Но она… Она была таким странным, тяжелым и в то же время таким преданным Никите человеком, что я мысли от себя гнала, что он когда-то ее оставит. Ждала чего угодно. Но чтобы такой ужас… Понимаешь, она тебя, живую, похоронить хотела. Чего теперь скрывать. Но она погибла, спасая жизнь моего сына.

– И моего, тетя Лена.

Они обе вздрогнули, потому что Никита стоял на пороге комнаты и слушал их разговор. Он смотрел на Олю.

– Оля, я всегда знал, что рано или поздно буду на коленях умолять тебя быть со мной. А сейчас… Понимаешь, она все время смотрит на меня, такая прямая, такая самоотверженная, такая одержимая своей, может быть, придуманной любовью. Я места себе не нахожу. Я во всем себя обвиняю. И с этим своим адом даже боюсь прийти к тебе – на ребенка посмотреть. А как мечтал, господи!

– Никита! – Оля встала, как ученица за партой. –Ты и твоя жена совершили подвиг. Вернули мне мою жизнь. Я хочу, чтоб ты знал: в этом твоем аду я где-то рядом. Я хочу помочь тебе его пройти. Но тебе пока не нужно к нам приходить. Мне вообще кажется, что тебе нужно побыть с родителями Нади.

– Да, я сейчас поеду.

– Тебе страшно? – Олины глаза были полны слез.

– В том-то и дело, что мне гораздо хуже, чем страшно. Может, на месте Григория я бы пристрелил такого зятя, который спрятался от пули за спиной жены. И спас бы меня от самого себя.

– Не говори так, Ники, – взмолилась Лена.

– Прости, мамочка. Но ты ведь тоже, наверное, о них думаешь – о Стелле и Григории.

– Еще бы, – прижала руки к груди Лена. – Потерять дочку, здоровую, молодую, так внезапно. Я тоже обязательно к ним поеду. Просто давай сначала ты. Я пока боюсь.

– Хорошо. Я поехал, – Никита попытался улыбнуться. – Звоните, если что.

Когда Никита ушел, Оля засобиралась.

– Я думала опять чай вскипятить, – загрустила Лена.

– Так ребенок же! – Оля спрятала под длинными ресницами счастливый взгляд. – Понимаете, он уже переведен на искусственное кормление, но охотнее пьет из бутылочки, если я кормлю.

– Как он, детка наша многострадальная?

– Он неописуемо прекрасен, здоров. Знаете, эта страшная женщина его, видимо, очень полюбила. Врач сказала: «Да он сверкает. Как наследный принц, которого целая свита выхаживала».

– Да уж, полюбила. Однозначно. Просто так людей не убивают. Оленька, я сразу к тебе приду на него посмотреть, как только все выяснится с похоронами Нади, с Никитой.

– Конечно. Я на похороны тоже поеду, только, чтоб никто меня не видел, в сторонке постою.

– Ты как назвала-то наследного принца?

– Эти люди назвали его Антоном. Мне кажется, он уже откликается. Я решила оставить. И найду способ сообщить этой Ирине об этом. Ее ждут большие мучения. Пусть она знает.

– Добрая ты. Теперь и не знаешь, хорошо это или плохо.

Марк дрожал в кабинете Славы. Он сидел на кончике стула и с ужасом озирался по сторонам, как будто ждал конвоиров с наручниками.

– Может, воды? – спросил Слава.

– Нет.

– Расслабьтесь, Марк, – вмешался Сергей. – Никита говорил, вы нормальный, уверенный в себе парень. Ну, что с нервами-то?

– Вы спрашиваете, что с нервами? Я всего лишь подобрал на улице незнакомую девушку. Оказалось, она как-то страшно умерла. Не так давно я собирался жениться. Мою невесту убили.

– Она к этому времени стала женой другого, что, разумеется, не умаляет вашей печали, – сказал Сергей. – Я о другом. Вам нечего опасаться: вы здесь как свидетель.

– Какой я свидетель? – почти взвизгнул Марк. –Я ничего не знаю и еще меньше понимаю. Ясно лишь, что я оказался в центре какого-то криминального клубка. Дернул черт познакомиться с этой Зиной, рассказать Наде!

– Да, везунчиком вас в данной ситуации не назовешь, – заключил Слава. – Но насчет криминального клубка – это перебор. Просто в этом деле много людей, не справившихся со своими чувствами. А зачем вы посылали своих людей заглядывать в окна Васильевых?