Лилиан Браун - Кот, который гулял по чуланам

— Да, будто по заказу — для рождественского шествия, — ответила Кэрол, глядя на него сквозь тёмные очки.

— А какое, позвольте узнать, транспортное средство вы приготовили для старого весельчака Санта-Клауса, у которого обе руки по локоть в гипсе? — поинтересовался Квиллер.

— А разве Хикси вам не говорила? — спросила Кэрол, довольная тем, что именно она сообщит ему новость. — Для вас подготовлены сани с собачьей упряжкой из восьми сибирских лаек.

На заметённом снегом перекрестке собрались участники рождественского шествия. Здесь были автомобили, украшенные рекламными надписями и картинами; духовой оркестр, разместившийся в кузове грузовика; огромная снегоуборочная машина; пожарная машина; группа лыжников, совершающих многомильный переход, и оглашающая звонким лаем окрестности собачья упряжка.

— Какая неожиданная встреча! — обратился Квиллер к Ненси. Он мог только предположить, что это была Ненси, так как нестерпимый блеск повсюду не давал возможности рассмотреть что-либо.

— Мне никто не сказал, что Санта-Клаусом будете вы, — сказала она, не скрывая радости от встречи. — Я думала, что им будет мистер Ланспик. В санях есть охапка сена, накрытая оленьей шкурой, садитесь на неё, думаю, вам там будет удобно. Быстро мы не поедем. А где ваши солнечные очки?

— Забыл в городе, — ответил Квиллер, — да и какой Санта-Клаус носит солнечные очки?!

— А правда, всё выглядит здорово? Я никогда прежде не участвовала в шествии. Жаль, мама не может видеть, как я везу Санта-Клауса на санях. Её не стало ещё до того, как я занялась ездой на собаках. Как раз сегодня её день рождения… По-моему, сейчас подадут команду трогаться.

Заиграл оркестр, машина шерифа двинулась вперед, а за ней и все участники шествия. Первыми ехали сани с Квиллером, влекомые собаками, которыми управляла Ненси, подавая короткие, односложные команды: «Ап!.. Хоп!.. Стоп!»

Вдоль дороги, по которой двигался рождественский кортеж, стояли зрители, приветствовавшие Санта-Клауса восторженными криками. Квиллер в ответ также приветствовал их, хотя и не мог рассмотреть ни одного лица.

Он махал сначала одной, а затем другой рукой, но постепенно обе руки онемели, поскольку узкие проймы затрудняли циркуляцию крови. На Мейн-стрит толпа стала гуще и шумнее, однако разглядеть в ней Квиллер по-прежнему никого не мог из-за слепящего света, поэтому, когда они наконец добрались до места, он почувствовал огромное облегчение.

Универмаг Ланспиков размещался в здании, похожем на замок. Железные ворота с мощными цепями были подняты. А со смотровой башни городские власти наблюдали шествие.

Когда собачья упряжка подкатила сани к универмагу, Ненси, нагнувшись к Квиллеру, сказала:

— Я отведу сани с упряжкой за универмаг и буду находиться там, пока вы произносите речь.

— Речь?! Какую ещё речь? — с негодованием в голосе закричал он.

— Мистер Квиллер! — обратился к нему кто-то, кого он не мог рассмотреть, но, судя по голосу, это был молодой человек.

— Уилфред? Что вообще происходит?! Я ничего не вижу!

— Они ждут, что вы обратитесь к ним с речью отсюда, — ответил секретарь, — я подержу лестницу.

Только тут Квиллер разглядел лестницу, прислоненную к фасаду башни.

— У меня не сгибаются колени, а руки занемели, к тому же я ничего не вижу! Я не полезу по этой проклятой лестнице!

Сотни зрителей подбадривали его своими возгласами, а отцы города, перегнувшись через край смотровой площадки башни, кричали: «Давай к нам, Санта-Клаус!» На негнущихся ногах Квиллер подошел к подножию лестницы. Его колени были стиснуты узкими штанами, тесное в плечах пальто сдерживало движения. Он посмотрел вверх, оценивая мысленно высоту, с которой ему, быть может, придётся падать.

— Если это сооружение рухнет, — угрожающе обратился он к секретарю, — и вы, и Хикси уволены!

С трудом ему удалось поставить ногу на первую ступеньку лестницы и схватиться руками за перила… Успешно! Затем он с усилием согнул сначала одно колено, потом другое и, побалансировав на подошвах сапог, столь огромных, что носы их были на дюйм пустыми, поднялся на один марш, стараясь при этом не зацепиться подушками, засунутыми под ремень, за перила лестницы… Успешно! Вдруг послышался треск разрываемой материи. Где рвалось и что, он точно не знал, но чем сильнее трещала и рвалась материя, тем легче ему становилось взбираться вверх и тем громче были крики, приветствующие его. Постепенно он преодолел подъем и очутился на верхней площадке лестницы, откуда с помощью нескольких протянутых рук перебрался в башню.