Игорь Николаев - Год Ворона

- Кааазел!

Вокруг штаба - двухэтажного здания, выкрашенного серой краской, кое-где обвалившейся вместе со штукатуркой до кирпичей, царило необычное оживление. Одна за другой прибывали разнокалиберные машины, с трудом разъезжаясь на тесной площадке. Из них выскакивали офицеры и прапорщики, все, как один с видом крайней озабоченности, и забегали внутрь. Через окно, выходящее на пост дежурного, было видно, что новоприбывшие докладываются помдежу, а тот старательно фиксирует время прибытия в журнал. По всем признакам выходило - тревога никак не учебная.

Пашкин, уже заранее готовый к неприятностям, припарковался, где смог, и ускоренным шагом, больше похожим на бег, направился к штабу. Очень было похоже на август 2008-го года. Когда вот так вот, из утренней похмельной дремоты полыхнула недолгая, но все же кровавая война. На которой в Пашкина, отвыкшего было ненадолго от кавказского гостеприимства, снова стреляли. К счастью, не попав...

Вход в особый отдел располагался в торце штаба. У крыльца стоял их штатный УАЗик. По кисло-озабоченному виду всезнающего водителя майор сразу понял, что ЧП на базе серьезное. Помрачнее, чем хищение со склада РАВ ящика гранат и даже беглого срочника с "калашом" и полным боекомплектом ...

- Ту-160 взорвался, - пробормотал водитель. - В воздухе.

- Ну ни хера ж себе... - только и сказал Пашкин, озадачено хмыкнув.

Полевая форма у него была в кабинете. Через пять минут Пашкин, наскоро озадаченный разрывающимся меж телефонов начальством общим распоряжением "двигать к месту падения", грузился в УАЗик, сжимая в руках полевую "Моторолу" со скрэмблером.

Рация, мигнув зеленым диодом, включилась. И сразу же свистнула. Пашкин нажал на тангенту и бросил в микрофон:

- Пашкин на связи!

- Всем выдвигаться к месту падения! - загундосил искаженный шифратором и до кучи еще и динамиком голос, - Никифоров - к коменданту. Организовать оцепление. И чтобы без сбоев там! Луценко - опечатать и изъять оперативный контроль с пункта управления полетами. Опросить дежурную смену. Всю! Снять пояснения по горячим следам. Потом - к техникам. Они все остаются в расположении части под строгим контролем. Загнать в кубрик какой, и пусть там сидят. Пашкин - с аварийно-спасательной группой. Осмотр места падения, поиск черного ящика. Андреев - в оперативный резерв. Выполнять!

Майор кивнул с прижатой к уху рацией и двинул водителя локтем в ребро: "Трогай!".

Пункт назначения Пашкин узнал лишь, когда УАЗик проскочил ворота. Самолет рухнул рядом с деревней, километрах в тридцати от города. С мигалкой добрались до места минут за двадцать. Все это время Пашкин висел на связи, так что к прибытию примерную картину произошедшего он уже представлял.

Обычный плановый облет. Проверяли замененный недавно двигатель. Драгоценный моторесурс берегли, поэтому в летном задании значилась только "коробочка" на средних высотах вокруг аэродрома.

Прошло тридцать семь минут после взлета, и в эфире вдруг раздался голос командира "Экипаж!..". Тут же связь с бортом была потеряна. Через считанные секунды "стратег" исчез с экранов радиолокаторов. Оперативный дежурный вышел на связь с полицейскими в двух ближайших от места исчезновения и возможного падения населенных пунктах - небольших поселков Советское и Степное. Из последнего сообщили, что диспетчер станции подземного хранения газа сообщил о взрыве "над самой головой", после чего "что-то огромное" рухнуло на соседнее поле. Что именно - диспетчер не разглядел. Пролетело быстро, а само место падения им закрывает лесопосадка.

Пашкин не любил новомодных навигаторов. Развернув на коленях "верстовку", он наскоро прикинул точку падения и тут же совершенно незаслуженно обматерил водителя за то, что он сразу туда не поехал. Впрочем, тот ездил с майором давно, и нисколько не обиделся. К тому же, Пашкин мгновенно забыл про взрыв ругани и начал "штурманить" бестолкового, как ему казалось, бойца, периодически отвлекаясь на звонки. А те, по мере распространения информации, шли из все более высоких сфер.

Вскоре УАЗик прибыл к месту падения. Приказав остановиться чуть в стороне, Пашкин выглянул наружу. Убедившись, что до него в окружающей всеобщей суматохе никому нет дела, майор спрыгнул в траву.

На самом краю огромного поля, вернее - куска степи, виднелось огромное черное пятно, в центре которого все еще полыхало пламя, облизывая остатки изломанной, перекореженной конструкции. Опознать в ней стратегический бомбардировщик удавалось лишь огромным усилием фантазии.