Мишель Лебрен: Одиннадцать часов на трупе

Она шумно зарыдала. Заколебавшись, один из крутых парней прошептал:

- Может быть...

- Заткнись. Дай подумать, - оборвал его шеф.

Процесс осмысления проходил в тишине, прерываемой лишь жалобными всхлипываниями жертвы. Затем Бремез переложил с колен обратно в сумочку все ранее вываленные из неё предметы, покрутил в пальцах три бумажки по тысяче франков, принадлежавших несчастной мамаше, и бросил их туда же. Пожав плечами, он с напускным цинизмом фыркнул:

- Ну ладно, ты слишком ничтожная для нас добыча. Жаль тебя. Забирай свою сумочку и вытряхивайся. Можешь считать, что тебе здорово повезло.

Фредди засунул пистолет в карман. Атмосфера в "бьюике" как-то разом разрядилась. Девица рассыпалась в благодарностях:

- Нет! Неужели это правда? Вы меня отпускаете? О, какие же вы душки! Вы уверены, что не хотите немного позабавиться со мной? Я сделаю скидку, поскольку группа...

- Да заткнешься ты, наконец? Проваливай и счастливого пути!

Она схватилась за ручку двери, выглянула наружу и вздрогнула.

- О! Неужели вы меня так запросто выбросите в открытом поле, вдали от всего! Я простужусь, и моя смерть будет на вашей совести! К тому же одна я боюсь! Ну будьте так добры, отвезите меня обратно в Булонский лес, заклинаю вас! Я уже переболела этой зимой азиатским гриппом, и мои легкие так слабы...

Она с надрывом закашлялась. Фредди повернулся к шефу:

- Можно было бы подбросить по пути... Он настороженно ждал поддержки со стороны сообщников.

- Ну, что молчите? Ведь все равно по дороге...

- Я за, - сказал один.

- И я, - добавил другой.

Не говоря ни слова, Бремез выжал сцепление и взял курс на Булонский лес.

Успокоившись, рыжеволосая осушила слезы и снова принялась причитать. Выяснилось, что в восемнадцать лет её бросил подлый соблазнитель, надругавшийся над её наивностью, что родители - богатые буржуа - выгнали её из дому, что в Париже её, беременную, никто не брал на работу. После рождения сына она думала заново обустроить жизнь с честным человеком, но он оказался отъявленным негодяем и вынудил её пойти на панель. Луи - так звали её сутенера - сейчас сидит в тюрьме, а хозяйка дома грозит выкинуть её на улицу.

- Если до завтра я не раздобуду двадцать тысяч франков, мне останется лишь утопиться вместе с малышкой Жераром!

Ее рыдания удвоились. "Бьюик" остановился на опушке Булонского леса. Прежде чем отпустить безутешную Кармен, крутые ребята сбросились, собрав для неё двадцать тысяч спасительных франков. Взволнованная Кармен покинула их, добившись обещания, что если им захочется позабавиться, то они обратятся только к ней. Звук её каблучков скоро стих в ночи.

Крутые парни долго сморкались, пока их шеф не сказал:

- Это все не то, и пока что время потрачено зря! Насколько я понимаю, мы пошли на дело не ради того, чтобы подбивать дневной баланс! И вот двадцати кусков как не бывало! Ну до чего же мы умные! Всем от меня поздравления!

- Послушай, - сказал Фредди, - не стоит трогать этих девиц. У них ни гроша за душой. Грабануть хорошую лавчонку - вот это да! К тому же все торговцы - ворюги!

По ходу речи он нажал на спусковой крючок пистолета. Выскочила верхняя планка, обнажив сигареты. Бандиты закурили. Шеф, обдумав предложение Фредди, заявил:

- Возвращаться ни с чем нельзя. Согласен на лавку. Пойдет?

Все дружно одобрили, и машина снова двинулась в путь. Требовалась лавчонка, стоявшая на отшибе, предпочтительно в плохо освещенном квартале. Мнения разделились, но после непродолжительной дискуссии все сошлись на том, что лучше всего подходит итальянский продовольственный магазин, достоинством которого было отсутствие железной решетки и удобное расположение в достаточном удалении от комиссариата полиции. Вскоре "бьюик" доставил их к цели в темную и пустынную, как по заказу, улочку. Друзья-приятели прикончили виски и распределили обязанности. Шеф, которому принадлежала машина, решил, что он останется за рулем в полной боевой готовности для того, чтобы в случае малейшей опасности мгновенно сорваться с места. После этого он потерял интерес к обсуждению вопроса.

- Я буду стоять на стреме, - предложил подельник номер один. - Как свистну - бегите!

Напарник номер два и Фредди переглянулись в царившей в машине темноте. Честь кражи со взломом выпадала на их долю, и они с волнением восприняли это проявление доверия со стороны товарищей. Фредди запрокинул было бутылку, но оттуда не вылилось ни капли. Тогда он крепко сжал пистолет и решительно заявил: