Ю Несбё - Макбет

В шесть Дуффа уже отругали за опоздание, и после этого его сразу же стошнило в стоявшее возле койки ведро. Он еще и двух ночей не провел в одной и той же каюте: коек не хватало, и Дуфф спал на тех из них, чьи владельцы держали ночную вахту. К счастью, пока ему доставались только нижние койки, так что не приходилось лежать наверху в обнимку с ведром. Дуфф успел натянуть свитер до следующего прилива тошноты. По пути в кубрик его стошнило дважды – в унитаз возле штурманской рубки и в раковину перед последним крутым трапом. С завтраком он справился, и заступавшие на вахту моряки успешно прожевали и проглотили всю поданную им снедь. Пора было убирать со стола и готовить обед.

Дуфф глубоко вдохнул застоявшийся воздух, поднялся и направился в кают-компанию.

За ближайшим к нему столом сидели четверо, но говорил один – громогласный полноватый машинист с волосатыми подмышками, одетый в грязную, перепачканную машинным маслом футболку с темными потеками пота. На голове у него была тигровой расцветки бейсболка с надписью «Hull City AFC». Время от времени, готовясь отмочить шуточку или сразу после нее, механик фыркал. Собственно, вся речь его представляла собой поток остроумия, готовый смыть за борт всех тех, кто по рангу был ниже самого механика.

– Эй, салажонок, – крикнул он погромче, чтобы все слышали, что обращается он к молодому парнишке в очках, сидящему на другом конце стола, – попроси-ка нашего нового юнгу разогреть тебе рыбного пудинга! Засунешь туда член – глядишь, и поймешь, каково это – трахать телку! – Он фыркнул и захохотал. У остальных шутка машиниста вызвала лишь натужные короткие смешки. Молодой радист быстро улыбнулся и еще ниже склонился над тарелкой.

Машинист – Дуфф знал, что его звали Хатч, – опять фыркнул.

– Но, судя по этому вот завтраку, ты, юнга, вообще не в курсе, как разогревают рыбный пудинг-то. А, чего скажешь? – Опять фырканье.

Дуфф последовал примеру радиста и опустил голову. До прибытия в Капитоль ему не остается ничего другого, кроме как молчать, притворяться и не высовываться.

– Отвечай, юнга! Это, по-твоему, что? Омлет?

– Что-то не так? – спросил Дуфф.

– Не так? – Машинист закатил глаза и повернулся к другим: – Этот салажонок еще спрашивает! Этот омлет на вид и на вкус как блевотина. Твоя блевотина! Из твоего сырого салажьего хлебала!

Дуфф посмотрел на машиниста. Тот ухмылялся, а в его глазах притаилась злоба. Подобное он и прежде видел. Лориэл. Глаза у директора детского дома были такие же.

– Сожалею, если омлет показался вам невкусным, – сказал Дуфф.

– «Показался невкусным»! – передразнил его машинист и фыркнул. – Тут тебе чего – ресторан, что ли? В рейсе людей едой надо кормить, а не подсовывать им дерьмо! Вы-то что скажете, а?

Некоторые что-то одобрительно пробурчали себе под нос, но Дуфф заметил, что двое отвели глаза. Вероятнее всего, они поддакивали машинисту, боясь стать объектом его насмешек.

– Обед будет готовить старший кок, – сказал Дуфф, переставляя тарелки и пакеты молока со стола на поднос, – значит, обед будет лучше.

– А знаешь, что точно лучше не будет? – не унимался машинист. – Рожа твоя! Ты чего в шапке-то все время? Вши, что ли? И чего это за волосня у тебя на подбородке? Такая волосня обычно растет на заднице, а у тебя прямо на роже выросла, вот чудеса-то!

Машинист радостно огляделся, но на этот раз все отвели глаза.

– У меня есть предложение… – начал Дуфф. Он понимал, что совершает ошибку. Знал, что обещал себе сдерживаться. – Давай радист засунет член тебе под мышку. Тогда он узнает, что такое трахать телку, а ты поймешь наконец, что такое член.

В кают-компании воцарилась полная тишина, и единственным нарушавшим ее звуком было позвякиванье тарелок с нарезанным сыром, колбасой и огурцами, которые Дуфф составлял на поднос.

– Чего ты сказа-ал? – угрожающе прошипел машинист, даже не фыркнув.

– Повторю ту часть, которая представляет для тебя особый интерес, – сказал Дуфф. – Ты наконец поймешь, что такое член. – Последнее слово он произнес особенно медленно и отчетливо, чтобы ни у кого не оставалось сомнений.

Повернувшись к столу, Дуфф увидел, что машинист поднялся и направляется к нему.

– Снимай очки! – приказал машинист.

– Без них я ни хрена не вижу, – ответил Дуфф, – зато в них я вижу мерзкого жирного хрена.

Машинист занес руку, словно давая понять, откуда ждать удара, и махнул кулаком. Дуфф отступил на два шага назад и отшатнулся, а когда черный от машинного масла кулак машиниста пролетел мимо, Дуфф сделал два быстрых шага вперед, схватил противника за другую руку, сдавил запястье и вцепился другой рукой машинисту в локоть. Оказавшись позади противника, Дуфф подтолкнул его, и тот, закричав, машинально наклонился вперед, пытаясь избавиться от болезненных тисков, сковавших запястье, а Дуфф ухватился ему за шею и ударил головой о стену. Потом слегка отвел его голову назад и вновь впечатал ее в стену. Дуфф подтянул руку обессилевшего машиниста выше, чувствуя, что скоро кости не выдержат и треснут. Крик машиниста превратился в визг, а сам он отчаянно пытался дотянуться до шапки Дуффа. Голова машиниста в третий раз впечаталась в стену. Дуфф готовился повторить удар, когда услышал окрик: