Инна Балтийская - Любовник оживает в полночь

– Но ведь фотографии у нее тогда еще не было?

– Похититель мог об этом не знать.

– Эта фотография сейчас у вас?

– Нет, – ответила я и задумалась: а в самом деле, где сейчас злополучный снимок? Славик передал его Таисии, но Таисия мертва… Наверное, снимок остался в ее вещах, и новые владельцы выкинули его на помойку.

– Тамара Осиповна, а вы сами видели Илью?

– Нет, а разве у молодежи в наше время принято показывать своих ухажеров родителям?

– Но Юля собиралась за парня замуж. Жениха-то матери обычно показывают.

– Я не слышала о том, что она собирается замуж.

– И его фотокарточку вы не видели?

– Вот сейчас впервые о ней услышала. От вас.

Я опять задумалась. Как-то не сходились концы с концами. Таинственный ухажер, который вроде бы собирался жениться на Юле, не был представлен ни матери невесты, ни подругам… Пардон, а был ли мальчик?

– Тамара Осиповна, – повинуясь наитию, вдруг попросила я. – А давайте поедем к вам домой, я хочу посмотреть фотоальбом Юли. Вдруг там все же обнаружится фотография Ильи?

Как ни странно, мать Юли согласилась на мое предложение. Она была на колесах, так что у меня появлялся шанс вернуться в этот день на работу. Пока мы ехали, я все время думала: ну что я собираюсь найти в Юлином альбоме? От самой девушки я знала, что сфотографировать Илью ей не удалось, и уж тем более он не мог случайно оказаться на групповых снимках. Но что-то подсказывало мне посмотреть альбомы. Мы зашли в обычную трехкомнатную квартиру. Мне сразу бросилась в глаза висевшая на открытой вешалке маленькая лаковая курточка – явно на девочку-подростка.

– У вас есть еще дочка?

– Да, ей четырнадцать лет, – глухо ответила женщина. – Я теперь буду бояться ее на дискотеку отпускать.

Я вздохнула. Девочка все равно пойдет на дискотеку, с разрешения матери или без оного. И, к сожалению, никто не даст гарантии, что она не нарвется там на очередного маньяка.

– А ваша младшая дочь не может ничего знать про кавалера старшей?

– Я уже ее спрашивала. Ничего она не знает.

Мы прошли в гостиную. Я села на широкий угловой диван, Тамара Осиповна выложила передо мной три массивных фотоальбома и безучастно села рядом. В альбомах были фотографии Юли в роддоме, в детсаду, в школе, в институте, в различных компаниях… Но чем больше я рассматривала фотографии, тем больше мне чудилось какое-то несоответствие между той Юлей, что приходила ко мне в салон, и той, что смеялась на групповых снимках.

– Тамара Осиповна, – обратилась я к хозяйке. – А видеозаписей с каких-нибудь домашних праздников у вас не найдется?

– Зачем они вам? – вяло поинтересовалась женщина.

– Тамара Осиповна, мне они очень нужны! – взмолилась я. – Я пока не могу ничего сказать точно, но я должна увидеть Юлю на видеопленке.

Мать Юли встала, порылась в телевизионном столике, достала какую-то видеопленку и включила видик. На пленке была довольно старая запись какого-то дня рождения, судя по всему, младшей Юлиной сестренки. Маленькая девочка визжала от восторга при виде огромного торта, который вносила в комнату раскрасневшаяся Юля. Вот Юля поставила торт на покрытый белой скатертью стол, обняла прыгающую на одной ножке сестренку… Вот гости ринулись целовать именинницу, а некоторые из присутствующих мужчин – и ее старшую сестрицу.

Я долго смотрела, как гости рассаживались за огромным столом, как толкали тосты. Прослушала и пожелание младшей сестренке от Юли. И чем больше я всматривалась в лицо девушки, слушала ее голос и наблюдала за мимикой, тем больше крепла во мне уверенность – ко мне в салон приходила совсем другая девушка. Нет, черты лица были похожими – так же ярко накрашены жгуче-красной помадой полные губы, такие же высокие скулы, круглые глаза за дымчатыми стеклами, и светлая стальная оправа у очков точно такая же… Но вот интонации, тембр голоса, наклон головы, жестикуляция, улыбка – все было совершенно иным.

– Тамара Осиповна, теперь я уверена – ко мне в салон приходила не ваша дочь.

– Значит, вы зря со мной встретились, – грустно сказала женщина. – Сочувствую.

– Вы решили, будто это была просто похожая на нее девушка? Не думаю. Кто-то специально выдавал себя за вашу дочку. Такая же помада, тщательно подрисованные черты лица, такая же оправа у очков… Девушка, которая пришла ко мне на прием, была загримирована под вашу дочь, кто-то сознательно копировал Юлю!

– Зачем?

– Пока не понимаю. Ведется какая-то сложная игра, в которой погибают люди. Хотя, возможно, игра уже закончена, ведь миллионы уже в кармане организатора, – вслух подумала я.