Александр Устинов - NEXT-2. Следующий. Книга 3. Чужая война

— Поехали, шеф. Сто долларов сейчас, стольник — как до дачи доедем. Пятнадцать километров всего от кольца. Поехали, ну!

Повернув голову направо, Федечка увидел, как из дверей супермаркета уже выскочил на улицу плечистый высокий охранник. Вслед за ним показался и Семирядин. Потом врач скорой помощи в белом халате.

— А облюет салон? — все еще артачился таксист.

— Облюет — так еще пятьдесят на химчистку. — Розгин пригнул голову так, чтобы его не было видно. За лежащего Ивана не стоило в этом плане и беспокоиться.

— Поехали, — решился водитель, быстренько прикинув в уме свой собственный навар на этих пассажирах.

Такси резко тронулось с места и помчалось в сторону центра. Федечка облегченно перевел дух. Повезло так повезло! Ничего не скажешь. Слегка приподнявшись на локтях, он повернул голову назад. Группа преследователей продолжала бессмысленно топтаться у входа в магазин и озираться по сторонам.

Семирядин был в бешенстве.

— Как сквозь землю… — сконфуженно пробормотал широкоплечий охранник в камуфляже.

— Уволить всех вас мало!.. — Андрей обхватил голову руками и запустил пальцы в свою реденькую шевелюру.

Предстоящий непростой разговор с Ангелиной Виннер, понятное дело, не мог поднять ему настроения. Скорее наоборот.

Избежать неприятной беседы, естественно, не удалось. Ангелина появилась в головном офисе «Империи» где-то приблизительно через час после вышеописанных событий. Семирядин покорно дожидался ее прихода, сидя в кожаном кресле с высокой спинкой во главе длинного стола. Настенные часы равномерно отбивали такт, но внутреннего успокоения Андрею это не приносило. Впрочем, так же как и потребляемое прямо из горлышка спиртное. За прошедший час он успел выпить больше половины прихваченной в павильоне бутылки водки. Глаза Семирядина затянулись мутной поволокой, но лежащие прямо перед ним на столешнице руки не переставали нервно подрагивать. Андрей спрятал их под стол.

Госпоже Виннер не нужно было ничего объяснять. Уже по одному убитому виду подельника она догадалась, что операция прошла не так гладко, как хотелось бы. Тем не менее Андрей выложил ей все без утайки, а исповедовавшись, устало откинул голову на спинку кресла и смежил веки. Дескать, я все сказал, теперь воля ваша. Хотите — казните, хотите — милуйте.

Ожидаемой бури не последовало. Семирядин приоткрыл глаза и с удивлением отметил, что Ангелина лишь усмехается и с этой ухмылкой молча разглядывает его. В лице госпожи Виннер не было ничего, кроме справедливого презрения. Она неторопливо прикурила дамскую сигарету и пустила в потолок несколько ровных маленьких колец дыма.

— Андрей Матвеевич, дорогой. — Женщина села напротив Семирядина и забросила ногу на ногу. Глаза по-прежнему не отрывались от заплывших глаз собеседника. — Я сделала то, чего и делать не должна была. Целый моноспектакль разыграла из гуманных соображений. — Она говорила правду, и даже сам Семирядин не мог не признать этого. — С музыкой и покушением, с декорацией и телефонными голосами. Самая малость осталась, чистая техника. Тут вступаете вы — и все проваливаете.

Голос Ангелины звучал спокойно, тихо и в некоторой степени даже бесстрастно. Но Андрею показалось, что это во сто крат хуже, чем если бы женщина просто орала на него благим матом и топала ногами. Она издевалась над ним. Семирядин лихорадочно облизал пересохшие губы и своевременно вспомнил о том, что лучшее средство защиты — это нападение.

— А где хваленые «исполнители»? — Он отлепил затылок от спинки кресла и подался корпусом вперед. — Где они, когда под рукой обязаны были находиться?!

Ангелина презрительно поморщилась. Без сомнения, она обратила внимание на то, что Андрей Матвеевич успел обмыть свою неудачу горячительными напитками. Да, измельчал нынче сильный пол. Ничего не могут, кроме как обвинять в собственных неудачах окружающих да жрать спирт литрами. Столбик пепла с сигареты госпожи Виннер сорвался и упал на пол, прямо ей под ноги.

— Никто вам ничем не обязан, — сухо проинформировала она Семирядина. — Исполнители свою партию исполняют.

Каламбур насторожил Андрея Матвеевича. Выходит, эта женщина предпринимала и что-то еще без его ведома. Какие-то действия, связанные с их общим делом, но посвящать в тонкости Семирядина посчитали излишним. Новый удар по его болезненному самолюбию.

— Какую еще партию? — подозрительно прищурился он, еще ниже склоняясь к столу и незаметно, как ему казалось, для глаз собеседницы задвигая под кресло початую бутылку водки. Андрей был уверен в том, что по внешним признакам его состояние неопределимо.