Чингиз Абдуллаев - Лето двух президентов

– Уже получил данные о выборах, – поняла Раиса Максимовна.

– Можешь себе представить, Бакатин оказался последним! – эмоционально воскликнул Горбачев. – Такая несправедливость…

– Сколько получил Борис Николаевич? – спросила супруга.

– Почти шестьдесят процентов от числа голосовавших.

– Вот видишь, – сразу сказала она, – это все их пропаганда и демагогия. А ты отстранился от выборов. Нужно было решительнее поддерживать Бакатина.

– Мне Крючков сразу сказал, что все так и будет, – возразил Горбачев.

– Не нужно было ждать, пока он наберет столько голосов, – не могла успокоиться Раиса Максимовна. Как умная женщина, она понимала, что это означает для ее мужа. Получалось, что лидер Советского Союза был избран съездом народных депутатов, тогда как новый лидер России триумфально победил в общенародном голосовании уже в первом туре.

– Я думаю, надо позвонить и поздравить его, – сообщил он.

– Не торопись, – посоветовала Раиса Максимовна, – иначе это будет выглядеть, как твое признание его успеха. Пусть объявят официальные результаты. Ты не должен даже формально его поздравлять до объявления окончательных результатов.

– Да, – согласился он, – ты права, я подожду.

Положив трубку, Горбачев перезвонил Пуго.

– Опять у нас проблемы с прибалтийскими республиками? – поинтересовался он. – Вы обращаете внимание, как меняется тон европейских политиков? Они выражают возмущение всеми этими событиями.

– Мы принимаем меры, – устало доложил министр внутренних дел, – но обе стороны не хотят идти ни на какой компромисс. Я боюсь, что долго так продолжаться не может…

– Мы должны выйти на подписание Союзного договора, – перебил его Горбачев, – чтобы все поняли важность и необходимость этого документа. Мы даем им такие права, признаем их суверенитет и самостоятельность. Они тоже должны пойти нам навстречу.

– Они хотят полной независимости, Михаил Сергеевич, – ответил Пуго. – Думаю, они не согласятся подписывать эти документы, даже если мы удовлетворим все их требования. Речь идет о полном выходе из состава Союза и восстановлении их суверенитета, который был утерян в сороковом году.

– Ну, это уже демагогия, – разозлился Горбачев. – Вы же знаете, Борис Карлович, что республики сами вошли в состав Союза.

Пуго прекрасно знал, что все три республики были оккупированы после подписания пакта Риббентропа – Молотова. Он сам родился в Твери в тридцать седьмом году, но затем семья переехала в уже социалистическую Латвию, где он прожил почти всю свою жизнь, окончив Рижский политехнический институт и проработав там до восемьдесят восьмого года, когда его взяли в Москву с должности первого секретаря ЦК компартии Латвии. Знал об этом и Горбачев, знакомый с пактом Риббентропа – Молотова. Но он искренне считал, что можно убедить прибалтийские страны остаться в новом, обновленном Союзе, где будут существовать пятнадцать равноправных республик.

Михаил Сергеевич попрощался, положил трубку и задумался. Недавно в Москву прилетала сама Маргарет Тэтчер, уже не в качестве премьер-министра. Он понимал, что она прилетела как друг и пытается разобраться в ситуации, чтобы помочь ему, убедить мировое сообщество в необходимости срочной экономической и политической помощи Советскому Союзу. Они встретились впервые, еще когда Генеральным секретарем был Черненко. Ей сразу понравился этот молодой, симпатичный, улыбающийся политик, который должен был стать лидером огромной сверхдержавы. Она почувствовала в нем человека, с которым можно иметь дело, и с тех пор постоянно поддерживала его во всех начинаниях. Именно она была его главным союзником на Западе, убеждая всех, что с Горбачевым можно и нужно сотрудничать. Раиса Максимовна иногда в шутку даже говорила, что самая большая симпатия Тэтчер – это Михаил Сергеевич. На самом деле английский премьер-министр действительно была его самым верным союзником. И ее убрали собственные помощники и союзники. Вспомнив об этом, Горбачев нахмурился. Тэтчер столько раз побеждала для консервативной партии, сделала все, чтобы обновить и модернизировать консерваторов, сделать их по-настоящему современной партией. Она выиграла войну за Фолкленды, восстановила экономику, подняла престиж Великобритании и была вынуждена уйти, когда в рядах ее собственной партии ей отказали в доверии. Не на выборах, а из-за интриг влиятельных членов партии. Вот так иногда бывает в жизни. Горбачев вспомнил о выступлениях на апрельском Пленуме. Иногда недавние коллеги и друзья бывают гораздо опаснее любых врагов. Как говорят в таких случаях французы: «Предают только свои». Хорошо, что его окружают люди, в которых он абсолютно уверен. Конечно, это Анатолий Лукьянов, которого он знает уже почти полвека. Конечно, Болдин, которому он безусловно доверяет. Да и остальные товарищи, которых он лично выдвинул на самые высокие посты в государстве, никогда не предадут его. Это Павлов, при всех своих выходках. Именно при Михаиле Сергеевиче начался его бурный карьерный рост. Сначала, в восемьдесят шестом, он стал первым заместителем министра финансов СССР, затем, уже через год, председателем Государственного комитета по ценам, а в восемьдесят девятом и министром финансов. Еще через два года Горбачев предложил Валентина Сергеевича руководителем правительства. Павлов обязан об этом помнить.