Николай Леонов - Эхо дефолта

- Ну, тихо, тихо, Лева. - Орлов двумя руками плавно и ненастойчиво помахал в сторону обидчивого сыщика. - Никто же не говорит, что вы ничего не делаете! Как раз все наоборот!

- Ты говоришь, что мы делаем слишком много? - вставил Стас. - Мне и самому так же кажется. И давно уже! Перерабатываем, блин! Стахановцы!

- Заткнись! - заорал на него Гуров и повернулся к Орлову. - Петр! Когда ты, наконец, отстанешь от меня?! Ты всучил мне это дохлое дело, теперь начинаешь еще упрекать! Да зачем мне все это надо! Или я делаю все, как считаю нужным, или ни хрена больше не делаю! Я ведь не просил у тебя этого задания!

- Успокойся, Лев, успокойся, пожалуйста, - Орлов улыбнулся, - никто не сомневается в твоей компетенции, никто не сомневается в твоей правоте...

- Да как можно, - вставил Стас, - или мы богом обиженные, или по башке трахнутые? Пардон, я хотел сказать, грохнутые!

- Все дело в наезде на Стаса! - рявкнул Гуров. - Почему его оставили в живых?

- Ну вот, он уже огорчается от того, что видит меня живым, жестокий человек, - развздыхался Стас. - Кровожадный людоед.

- Короче, Петр, - Гуров снова повернулся к Орлову. - Если Стаса не убили, значит, они предполагают, что на "Харбин" будет совершен наезд всей нашей мощью, потому такие вещи мы не прощаем. Верно?

Орлов кивнул.

- Это - раз! - сказал Гуров. - Второе. За каким, спрашивается, хреном, они подкинули эти деньги в машину Стаса? Зачем?

- Ну и как ты думаешь? - спросил Орлов.

- Сумма оскорбительна! - заявил Гуров.

- Действительно, - поддакнул Стас, - надо выпустить, что ли, таблицу расценок на основе тарифной сетки и реальной должности. Может, для какого задрипанного участкового в Саратове эти пятьдесят тысяч и нормальная сумма, а мне лично мало. А за моральный ущерб?

Гуров кашлянул и присел на краешек кресла.

- А ты молчи! - бросил он Стасу.

Стас кивнул и отвернулся.

- Одним словом, - недовольным голосом пробурчал Гуров, - нападение, оставление в живых и деньги. Эти три фактора говорят о том, что, во-первых, что-то происходит внутри криминальной группировки, контролирующей "Харбин". То, что там криминал, сомнений уже не вызывает. Но какие-то силы внутри группировки буквально вызывают удар на "Харбин", наверное, имея стратегической целью какие-то изменения в руководстве. Ты, Петр, не узнал ничего, как я понял, о том, кто стоит за "Харбином"?

Орлов отрицательно покачал головой.

- Ну вот, - продолжил Гуров, - все эти дела меня и заставляют тянуть с визитом в "Харбин" и к Ветринову. Не собираюсь идти в ту дверь, которую для меня держат открытой разные подонки.

- И какие тогда у вас планы? На сегодня, я имею в виду? - спросил Орлов.

- Вдова, - ответил Гуров, - потом снова банк. Гранин, заместитель Ветринова-старшего, сказал мне, что дела в банке обстоят плохо и улучшению их мешал именно их покойный президент.

- Это версия? - быстро спросил Орлов.

- Безусловно, - кивнул Гуров. - Прав ли Гранин или нет, это не важно, а важно то, что он так считал и так мне сказал. Мужичок Гранин робкий, на лидера никак не тянет, но, если говорит такие вещи, следовательно, в банке сформировалась оппозиция курсу президента, и это нельзя не учитывать. Он же все-таки умер.

- Попил винца и отравился. Самая лучшая антиалкогольная пропаганда, заметил Стас.

- А вот нашего битого казанову я думаю послать...

- Только не туда, - быстро проговорил Стас. - Не надо, патрон, я больше не буду!

- К любовнице президента! - закончил Гуров. - Если уж он пошел по этим бабам, то пусть со второй сестренкой поработает. Может быть, что-то и нароет.

* * *

Стас, закончив описание своих вчерашних страданий, подмахнул лист и понес его к Верочке.

- Вот, принес депешу для твоего грозного начальника, - заявил Стас, кладя рапорт перед Верочкой. - Долго думал, ой, как долго я думал, не приписать ли мне в конце: "Целую, Стас" - и не решился. А вот теперь в сомнениях: прав ли я был? Или нет?

Стас присел на край стола и страдальчески заломил брови.

- И никто же не вразумит меня в этом сложном вопросе. Гуров только ругается, пан генерал машет авторучкой, подойти страшно. Одна вы, Верочка, моя надежда...

Верочка взяла рапорт, отложила его влево от себя, решив перечитать, как только Стас уйдет, и улыбнулась.

- Я и не знала, Стас, что ты такой робкий. Ты ведь сейчас идешь на свидание с девушкой и поэтому заранее пугаешься. Поверь, Стасик, ничего страшного в девушках нет.

- Не называй меня Стасиком! - Стас побрел к двери.

- Я буду за тебя держать кулачки, - пообещала Верочка и придвинула к себе рапорт Стаса.