Николай Леонов - Эхо дефолта

Ржевский от неожиданности вжался в спинку кресла и испуганно заморгал.

- Я задал вам конкретный вопрос! Я спросил: кого опасался Ветринов? Кого он подозревал в возможностях подкупить своих людей?

Ржевский, все так же сжавшись, посидел в кресле, подумал и пробормотал:

- Конкурентов.

- Прекрасно, - одобрил Гуров. - До этого мы еще доберемся. Еще кого?

- Жену, - начал перечислять Ржевский, - тещу, но ее особенно Анатолий Анатольевич не опасался, она редко к ним ходит... Ну, кого еще. Наверное, брата, потому что брат - один из его наследников. Детей у Анатолия Анатольевича нет. Не было.

- Хорошо, - вздохнул Гуров. - Как я понял, весь мир хотел смерти Ветринова.

- Да, примерно так.

- А, например, Гранина, своего заместителя, он тоже подозревал?

- Вы знаете, нет, на него только ругался. Дело в том, что Вениамин Петрович - человек, обремененный семьей и родственниками жены, и ему слишком уж не до того, чтобы еще и строить коварные планы. Элементарно не хватает времени человеку, успеть бы разобраться со своими многочисленными бабами.

- Так считал Ветринов?

- Да, так считал Анатолий Анатольевич.

Гуров позвонил, и им принесли кофе.

Ржевский повеселел. Гуров же, найдя в столе Стаса сигареты и снова вспомнив о своем исчезнувшем напарнике, похмыкал, закурил и продолжил беседу:

- Ну, хорошо, тогда давайте разберем случай, произошедший сегодня. Сегодня оказалось, что вы были на месте, но оказались бесполезны. Почему? В чем же тогда состояли ваши обязанности, если яд... - Гуров помедлил и произнес: - Самый обыкновенный цианистый калий, яд очень известный, вдруг оказался в нужном месте в нужное время, а вы остались не у дел.

- Ну, надо же понимать, - Ржевский слегка улыбнулся, но было заметно, что эта линия разговора ему не нравится. - Надо же понимать, что имелось в виду, когда решался вопрос о постоянном присутствии врача. Нельзя предугадать все случаи. Я всегда делал анализы еды, которую приносили в кабинет Анатолию Анатольевичу, но когда, например, он встречался в ресторанах с деловыми партнерами, то я просто ждал в машине внизу. Анатолий Анатольевич ел только то, что ели его партнеры, и ничего больше... Если же после встречи у него были какие-то проблемы, то я быстренько делал анализы и принимал медикаментозные меры. Если считал нужным. Но, между нами говоря... - Ржевский даже покраснел и понизил голос, настолько, похоже, парень стеснялся самого себя и своих простых хитростей. - На самом деле, если я видел, что все нормально, то давал или слабительное, тогда Анатолий Анатольевич очень хвалил меня за работу, или, наоборот, давал успокаивающее, и тогда он... ну, короче, шел спать.

- Успокаивался то есть.

- В какой-то мере, безусловно.

- Что из себя представляет жена, то есть теперь уже вдова Ветринова? спросил Гуров.

- На мой взгляд, абсолютно неинтересное существо, - ответил Ржевский. Она очень больной человек. Невроз, я думаю. Отягощенный истерией по причине некорректного поведения мужа.

- Это интересно, - пробормотал Гуров. - А кроме нее и брата, больше родственников у Ветринова нет?

- Мне больше никто неизвестен.

- Что вы можете сказать о брате?

Ржевский помялся и тихо спросил:

- Можно мне сигарету? Я себе не успел купить...

- Да, пожалуйста, - Гуров пододвинул пачку сигарет к Ржевскому, - тем более что они не мои, а полковника Крячко.

- А этот полковник...

- Помните мужчину в короткой курточке и в сапогах, как у д'Артаньяна? Так это он.

- А он... этот полковник... - Ржевский неожиданно покраснел, затем побледнел и замолк. Гуров, прищурившись, взглянул на него.

- Что вы хотели спросить? - Сыщик протянул Ржевскому зажигалку, тоже найденную в ящике стола у Стаса.

- Я... хотел... - повторил Ржевский, прикуривая. - Он, этот ваш полковник, сейчас где? Когда я... когда меня увозили, он оставался у... в квартире.

- Может, до сих пор там еще и торчит, - раздраженно бросил Гуров, никак не могу ему дозвониться.

Он взял свой телефон со стола и набрал знакомый номер. Подождав и послушав длинные гудки, полковник отложил телефон.

- Или отключился, или не слышит, - резюмировал он. - Но при нашей работе такое бывает.

- Зачем же отключать телефон? - пробормотал Ржевский. - Зачем же его отключать, если он есть?

- Да мало ли, - Гуров внимательно изучал изменение расцветки лица Ржевского и решил не шутить, а ответить почти правду. - Бывает же так, что лежишь в засаде и вдруг звонит телефон. Сами понимаете, зачем это нужно?

- Лежишь, и звонит телефон, - убитым голосом повторил Ржевский и опустил голову.