Николай Леонов - Трактир на Пятницкой

- Что же это ты, Пахомыч?

Шленов молча ворочал тяжелыми скулами и сопел в усы. Его маленькие хитрые глазки исчезли под лохматыми бровями.

- Еще раз допустишь - отдам под суд, - лениво, как по обязанности, проговорил Климов. - Ребятам пожалуйся на меня, мол, здорово ругался Василий. Понял?

- Лады, - шумно вздохнул Шленов, глазки его вынырнули из укрытия и лукаво засветились. - Очень даже пожалуюсь.

Он встал и направился к двери.

- Зайцева позови, пусть зайдет, - сказал, улыбаясь, Климов.

- Беляка-то? - как бы про себя переспросил Шленов. - Кликнем - не трудно.

Зайцев вошел легкой пружинистой походкой и, поддернув брюки, сел, заложил ногу на ногу.

- Неприятный случай, Владимир Николаевич, и я бы просил вас никому о нем не рассказывать.

- Вы всех об этом предупредите или только меня? - спросил Зайцев, и Климов почувствовал его холодный насмешливый взгляд. - Понимаю, там вы можете рассчитывать на партийную солидарность. Что ж, беспартийная прослойка гарантирует свое молчание.

- Тяжелый вы человек, Зайцев, - сказал Климов, раздражаясь.

- Возможно, но я не разделяю людей на тяжелых и легких. На мой взгляд, у человека есть более существенные признаки. В частности, его служебное мастерство.

- Что вы хотите этим сказать? - Климов, набычившись, смотрел на заместителя.

- Вы не обратили внимания на то, как изменился за последний месяц Шленов? - спросил Зайцев и достал коробочку с монпансье.

- Вы можете не заниматься ерундой во время серьезного разговора? выходя из себя, крикнул Климов.

Зайцев положил в рот конфетку и спрятал коробку в карман.

- Простите, - серьезно и тихо сказал он. - Но мне леденцы, как вам трубка, помогают думать. А Шленов очень изменился за последнее время. Мне кажется, что Шленов каждым своим поступком хочет доказать, что он самый смелый и самый честный. А сегодняшний его поступок свидетельствовал, что Шленов не может стерпеть, когда имя вождя произносит какой-то мошенник. Вас не наводит это на некоторые размышления, товарищ Климов?

Климов ничего не ответил, отпустил заместителя и лег спать. Утром, подписывая различные документы и решая текущие вопросы, он то и дело вспоминал слова Зайцева, но никак не мог сосредоточиться и всерьез задумался над этим, только когда отправился на встречу с Паниным. Погруженный в мрачные размышления, он поднялся на второй этаж и чуть было не налетел на начальника, сидевшего на ступеньках с пачкой газет на коленях.

- Понимаешь, Василий, - сказал начальник, поднимаясь и отряхивая брюки, - нет времени читать. Накупил по дороге и хотел воспользоваться свободной минуткой.

"Сколько лет знаю, а не поверил бы, что он может сидеть на грязной лестнице, читать газеты и ждать такую фигуру, как я", - подумал Климов, открыл дверь и пропустил начальство в комнату.

- Посиди молча, я погляжу, что пишут нового. А старик-то дальнозоркий, отметил Климов, глядя, как начальник держит газету на вытянутой руке. Он раскурил трубку и, заложив руки за спину, широко расставив ноги - встал в своей излюбленной позе у окна.

Панин вошел быстро, исподлобья взглянул на начальника и, смущенно улыбнувшись, провел рукой по жирно набриолиненной голове.

- Добрый день, - сказал он и остановился в нерешительности. Видно, он сразу сообразил, что незнакомец - высокое начальство.

- Здравствуй, здравствуй, - начальник поднялся навстречу и сильно тряхнул ему руку. - Садись и докладывай Василию Васильевичу. А я посижу в сторонке и послушаю.

Николай сел, стараясь не поворачиваться к начальнику спиной, но тот сердито сказал:

- Лицом к начальству, Панин. Климов - твой начальник, ему докладывай, на него и смотри.

- Слушаюсь, - сказал Николай и посмотрел на Климова. Глаза у Панина стали непривычно серьезные, веснушки побледнели, будто покрылись пылью.

Климов выпустил огромное облако дыма.

- Обстановка в трактире за последнее время не изменилась. Считаю своим долгом доложить, что Михаил Лавров москвич и до пятнадцатилетнего возраста проживал здесь. Я этого не знал, Василий Васильевич. В трактире Лавров встретил своего знакомого, с которым был дружен в восьмилетнем возрасте.

Климов стиснул ногами стул и посмотрел через Панина на начальника. Тот нахмурился и приложил палец к губам, призывая Климова к молчанию.

- Наше с Лавровым мнение, что обнаружившееся обстоятельство не должно влиять на ход операции, так как его друг детства, видимо, ничего о Лаврове не знает. Иначе бы они не церемонились, - пояснил Николай.