Александр Ковалевский - Тайна черных дайверов

— Представляешь, единственным свободным номером оказался люкс! — сообщил он.

— Тогда пойдем смотреть наш люкс, — сказала она.

Номер оказался великолепным. С богато обставленной, увешанной картинами гостиной и шикарной спальней, так что отдохнули они прекрасно. И с утра пораньше отправились на склон. То, что Настя была фанаткой горнолыжного спорта, Илья мог только приветствовать. Головокружительные спуски его, естественно, тоже захватывали, но горнолыжному вояжу он все же предпочел бы выезд на крымские скалы, с которыми у него были связаны воспоминания о лучших годах его жизни.

— Здорово ты научилась кататься! — похвалил он в конце дня счастливо улыбающуюся после очередного спуска Настю.

— А ты как думал! — ответила она, поправляя выбившиеся из-под оранжевой спортивной шапочки каштановые волосы.

— Ну что, еще раз поднимемся или ты устала?

— Если честно, то устала, конечно, но давай еще раз скатимся и все, пора собираться, к семи вечера нам ведь надо освободить номер.

— Еще раз так еще раз. Тогда не будем терять время, поехали, а то подъемник скоро отключат!

Зимний день в горах короток, и когда они поднялись на верхнюю площадку, солнце уже окончательно скрылось за снежными вершинами. Склон почти опустел, и Илья с Настей, наслаждаясь последними минутами чудесного солнечного дня, грациозно съехали вниз, чертя лыжами на склоне причудливую змейку.

В гостиницу они ввалились в горнолыжных ботинках. Две пары лыж нес Илья, Настя с четырьмя лыжными палками в руках плелась за ним.

Собирались они недолго, быстро приняли душ, побросали вещи в объемную спортивную сумку, и ровно в девятнадцать ноль-ноль Илья отдал ключи от номера администратору.

«Нива» стояла на стоянке в тридцати метрах от гостиницы, и, заняв свои места — Илья за рулем, Настя рядом, — они отправились в альплагерь «Эльбрус». По дороге Илья рассказал ей, как почти двадцать лет назад он получил в этом альплагере значок «Альпинист СССР».

— Омрачила мне это событие, правда, одна весьма неприглядная история. Из Харькова я был в группе новичков один, и инструктор почему-то назначил именно меня старшим отделения. Остальные одиннадцать альпинистов были из Макеевки. Так вот, после зачетного восхождения на вершину Виа-Тау к нам подошла группа австрийских альпинистов, и, став на ночевку, они оставили ледорубы возле палатки. Я сразу заметил, как мое отделение завистливо косилось на австрийское снаряжение, но не придал этому особого значения. Ночью слышу, макеевская братва стала собираться «на дело» — мол, возьмем по-тихому у австрияков ледорубы, припрячем их, а потом, когда все утихнет, за ними вернемся. Я, как староста отделения, сказал им просто — вы никуда не пойдете. Ослушаться они не рискнули, и им осталось только дуться на меня за сорванный «верняк» до самого отъезда. Ну вот, собственно, и вся история, — закончил свой рассказ Илья.

Ехать до альплагеря оказалось недалеко, и уже через двадцать минут «Нива», попетляв на горной дороге, уверенно въезжала на его огороженную невысоким забором территорию.

С первой же минуты Илью поразила необычная для альплагеря тишина. Окна светились почти во всех домиках, и эта мертвая тишина была более чем странной. Илья закрыл машину и направился с Настей по центральной аллее к главному зданию, в котором располагалась столовая. Он сразу обратил внимание на то, что флаг альплагеря приспущен. Навстречу, понурившись, шел начальник учебной части альплагеря Паша Мартынов. Узнав Илью, он без приветствия молча протянул ему руку. То, что в горах случилась беда, Илья понял и без лишних слов…

— Кто?.. — спросил он.

— На Ушбе погиб Роман Голощапов с командой… Большаков, Полянин, Степаненко, разбились все… Спасотряд выходил час назад на связь, машина с телами всех четверых уже в пути…

— Лавина?

— Нет, скорее всего — срыв на льду, потому что все были в «кошках»… Хотя всей правды, очевидно, никто никогда не узнает. На тела наткнулись случайно, они лежали в стороне от маршрута… — Мартынов устало посмотрел на стоящую рядом с Ильей Настю. — Да что мы тут стоим, твоя супруга, наверное, уже замерзла, пройдемте пока ко мне, а там я придумаю, куда вас поселить, — предложил он.

— Нам нужно место только до утра. Завтра мы уезжаем домой, — произнес Илья, пытаясь осознать услышанное.

Настя, застыв, слушала негромкий разговор альпинистов. Затем они еще долго сидели у Мартынова. В тесной комнате собрались почти все альпинисты, не задействованные в спасательных работах. Пили чистый спирт, вспоминали друзей и пройденные маршруты. Приглушенно звучала гитара. Хриплые, нестройные голоса пели альпинистские песни Юрия Визбора, Владимира Высоцкого — «Горы знают: к ним пришла беда…» — и Настя поняла, что даже эта трагедия не станет препятствием для будущих восхождений. Никто из альпинистов не проклинал коварные горы, отобравшие жизнь у полных сил молодых парней, никто никого ни в чем не винил, и когда ближе к полуночи альпинисты стали планировать на ближайший сезон прохождение рокового маршрута — это уже было выше ее понимания.