Вера Каспери - Беллилия. Убийца или жертва?

Его охватила злость. И она была сильнее той, что он испытал, когда увидел свою жену за кухонным столом с куском сыра в одной руке и с коробкой с ядом – в другой. Сильнее эта злость была потому, что обратилась внутрь, на себя самого. В прихожей, когда его пальцы сжали горло Беллилии, ярость Чарли была направлена на нее за ее преступление. Теперь же Чарли ненавидел себя. Он знал, что если продолжит свою жизнь с Беллилией, то будет, как и прежде, потакать ей, уступать и ублажать, чтобы она не совершала больше никаких преступлений.

Он встал, расправил плечи и быстрым легким шагом пошел к лестнице. Беллилия не слышала, как он отпирал дверь, как вошел в спальню. Она, видно, сразу упала навзничь поперек кровати, как только он ушел. Ее шпильки вывалились из прически, и распущенные волосы растеклись яркими темными струями по обе стороны головы.

Чарли стоял над кроватью и смотрел на нее. Она плакала. Обычно слезы Беллилии действовали на него. До нее он не знал женщин, которые бы плакали и просили их пожалеть. Когда он утешал ее и вытирал ей слезы, это всегда пробуждало в нем мужскую гордость. А сейчас, стоя над постелью и глядя на ее несчастное, залитое слезами лицо, он жалел ее совсем по-другому, без своего обычного самодовольства. Не говоря ни слова, он надел войлочные туфли и вышел из комнаты.

На этот раз он не стал запирать дверь на ключ. Беллилия подняла голову и посмотрела ему вслед. Однако, когда он вернулся, она лежала в том же положении – с закрытыми глазами, раскинув руки на покрывале.

– Выпей, – сказал Чарли, протягивая ей стакан воды.

Беллилия не отвечала.

Он подошел поближе.

– Выпей это, Беллилия.

На этот раз она открыла глаза и с трудом подняла голову.

– Подожди, я тебя усажу поудобнее, – предложил Чарли и, поставив стакан на тумбочку у кровати, поднял голову жены, подтащил подушки и подложил ей под голову. Затем снова протянул ей стакан.

– Что там?

– Пожалуйста, выпей это.

– Бромид? Нет, дорогой, у меня ведь не болит голова.

– Я хочу, чтобы ты это выпила, – твердо произнес он.

Беллилия посмотрела в лицо Чарли, а потом на стакан. Вода была прозрачная и слегка пузырилась, будто ее только что выкачали из артезианского колодца. Чарли не знал, сколько белого порошка надо насыпать, но догадался, что и небольшое количество сработает так же хорошо, если не лучше, чем вся коробочка.

Она взяла стакан и держала его обеими руками, как маленькая девочка. И вдруг произошло чудо: ее ласковый взгляд и ямочки на щеках стали почти такими же, какими были в тот вечер на веранде в Колорадо-Спрингс. Она смотрела на него, словно готовилась предложить ему какое-то угощение или с чем-то его поздравить.

– Давай выпьем вместе, – мягко предложила она.

Чарли пошатнулся и схватился за деревянную спинку кровати. Сердце заколотилось, а лицо побагровело.

Беллилия наблюдала за ним, склонив голову набок и ласково улыбаясь.

– Ты выпьешь первым, дорогой, а потом выпью я. – И таким же мягким тоном, какой она использовала, когда давала ему растворенное в воде лекарство, добавила: – Пей быстро и тогда не заметишь горький вкус.

Рукой он чувствовал жесткое дерево – это по крайней мере было реальным и обычным.

Беллилия похлопала рукой по одеялу, подзывая его и приглашая сесть рядом с ней:

– Иди сюда, Чарли. Мы будем вместе.

Морин так же ласково попросила Билла Баррета покатать ее ночью на лодке, и он, конечно, не мог ей отказать. Хлоя наполнила ванну для Джэкобса теплой водой, Аннабел Маккелви, поставив перед мужем тарелку с рыбой, была очень довольна, что смогла приготовить ему самое его любимое блюдо. Счастливые мужья попадали в ловушку, даже не подозревая о возможности ее существования. Но Чарли знал, что ловушка поставлена.

Сняв руку со спинки кровати, он подошел к изголовью. Злость его остыла. Когда он протягивал руку к стакану, рука его не дрожала. Беллилия вытянулась вперед, впившись в него взглядом. Ее лицо выдавало не только волнение, но и жажду. Кончиком языка она облизала губы, будто ей не терпелось поскорей попробовать вкусное острое блюдо, которого она уже давно не ела.

Со стаканом в руке Чарли сел на кровать рядом с ней.

– Выпей, – сказал он, поднимая стакан все выше и выше, пока не достиг уровня ее рта. – Времени осталось совсем мало.

Беллилия поняла, что проиграла. Ее лицо окаменело, тело сжалось, спина согнулась, глаза застыли.

– Я думала, ты не похож на других, Чарли. А ты такой же, как все.