Наталия Левитина - Дилетант

А Ника пришпоривала лошадей. Любимому было тридцать шесть, ей - сорок один. Бестолковая девчонка воровала те немногие сладкие мгновения, которые еще оставались Нике в этой жизни. Она не могла ждать.

Диалог происходил в доме, недавно отстроенном фирмой "Триумвират" в лесопосадочной зоне на окраине Шлимовска. Каких трудов им стоило проникнуть в эту квартиру незамеченными! Обольстительной журналисткой восхищалась половина города. Игорь тоже был достаточно известен.

- Маленький ребенок! - вспомнила Ника. - Да! Ты ведь с ней спишь...

- Только по долгу службы, - быстро вставил Игорь.

- ...Значит, она может вновь оказаться беременной! И тогда - еще один младенец. И так без конца!

- Я тебе обещаю, больше никаких младенцев.

- Ты и до рождения сына говорил мне то же самое! Я тебе не верю!

- Поверь. Я делаю все, чтобы расстаться с ней. Подожди еще немного.

Ника вздохнула. Все их беседы заканчивались утомительно однообразно.

- Еще немного! - эхом отозвалась она.

- Разве наша любовь того не стоит? - тревожно заглянул в глаза женщине Шведов.

Ника молча прильнула к своему невыносимо противному и милому возлюбленному.

- Пока вас не было, три раза звонила та прелестная девушка из московской газеты. Маша Майская.

Прежде чем перебраться в мэрию, Игорь подбивал бабки в своей родной фирме и сдавал дела заместителю. Он, конечно, не собирался бросать "Триумвират" на произвол судьбы, это было его любимое детище, но; теперь из кресла мэра ему открывались такие значительные просторы, что он задыхался от восторга и считал свою бетонно-кирпичную деятельность мелкой и незначительной. На волне обрушившегося на него успеха он уже думал о губернаторских выборах. А почему бы и нет?

Элла Михайловна, немного подумав, подошла и поправила Игорю галстук съехал набок. Странно, что Ника этого не заметила.

- Чего хотела прелестная девушка? - хмуро спросил Шведов.

- Поговорить с вами конечно же! А, вот, наверное, и она!

Элла Михайловна протянула Игорю трубку телефона.

- Алло?

- Игорь, привет! Это Маша Майская, - прозвучал в трубке нежный голосок. Так, словно они расстались вчера добрыми друзьями и пламенно обещали не забывать друг друга.

Элла Михайловна удовлетворенно кивнула и покинула кабинет.

- Чем обязан счастью тебя слышать? - спросил Игорь.

- Вот, статья не пишется. О ваших выборах.

- Неужели? Я-то думал, она давно была напечатана.

- Нет. Я ее даже не сдала. Пребываю в смятении. Разъяснить читателям подробности твоей авантюры или оставить их в блаженном неведении?

Игорь ничего не ответил. Он молча ждал продолжения.

- Наверное, надо все-таки быть правдивой, - как бы сама себе сказала Маша. - Да. И журналистского весу мне это прибавит. Не бирюльки какие-нибудь, настоящее разоблачение! Эй, ты не уснул?

- Нет. Я внимательно тебя слушаю.

- Слушай-слушай, - согласилась Мария. - У меня перед глазами один интересный документик. Ты не помнишь, как... Ах нет, давай сначала немного теории.

- Какой теории?

- Той, что перед практикой. Итак, однозначен факт, что жажда власти является одной из самых сильных страстей человека. Согласен?

Игорь хранил молчание.

- Согласен, - ответила за него Маша. - По себе знаешь. Так вот, многие ученые, исследуя связь между стремлением к власти и генетикой, выявили одну интересную закономерность. Далее цитата. "Непомерная жажда славы и власти есть первый объективно фиксируемый признак первичного генетического поражения". С чем тебя и поздравляю. Конец цитаты. Человек, не способный к воспроизведению потомства, обреченный, следовательно, на вымирание, получает взамен "эквивалентную по мощи компенсацию - жажду славы, богатства и власти", записано тут у меня. Каково? Здорово, правда? А как верно!

Шведов продолжал безмолвствовать. Только его напряженное дыхание в трубке давало понять, что он все еще слушает Машу, а не упал, потрясенный, у своего рабочего стола.

- Передо мной лежит ксерокопия твоего анализа в диагностическом центре.

- Черт! - вырвалось у Игоря.

- Ну, ты прикинь, как тебе не повезло! У меня эта бумажка, у меня. Кто-то другой порвал бы, смутившись, и только посочувствовал тебе, бедняге. А я, мерзкая, сделала выводы и хочу их плодотворно использовать в своей статье. Да, батенька, смотрю я на эту бумажку и плачу, - откровенно издевалась Маша. - Что ж ты, в детстве чем-то болел? Или еще что? Грустно, невыносимо грустно. "Абсолютное бесплодие", - написано здесь. Особенно интересна дата проведения анализа - вскоре после рождения Валеры Шведова. Не до, а после. Зачем молодому, счастливому папаше мчаться в диагностический центр? Значит, знал, что у тебя со сперматозоидами полный атас, но решил на всякий случай проверить. А вдруг народилось хвостатых килограммчика полтора - чем природа не шутит. Но, увы, результат оказался плачевный: никакой надежды на то, что твой сын - это твой сын. Расскажи, какие эмоции испытывает обманутый муж? Я представляю... Да... Думаю, это Дима Павлов оказал тебе подобную услугу. А Олеся-то какова! С такими невинными глазами! Да, но у тебя, Игорь, кроме дохлых сперматозоидов, еще безумная жажда власти, я вспомнила. И к тому же шикарная любовница - Ника Сереброва. Да не пыхти, мне и это известно. Ты решил убить сразу двух зайцев. Наказать Олесю за предательство, а заодно доконать Суворина и вытряхнуть его, больного и убитого горем, из кресла мэра. Ты, наверное, и не сомневался, что его сердце не выдержит непосильной нагрузки. Представляю себе: инсценировки, звонки с угрозами, должно быть, от души поглумился над бедным тестем, а? Да кто бы выдержал такое! Не хочу только верить, что ты пошел бы до конца и приказал своим исполнителям убить Олесю и ребенка. Скажи мне скорее, Олеся и малыш вернулись домой вопреки твоему желанию, по воле счастливого случая, или потому что ты и не собирался их уничтожать? Хотел только потрепать нервы Суворину, довести его до инфаркта, лишить возможности участвовать в выборах, а потом отпустить девчонку с младенцем? Но тогда как же Ника? Пока Олеся считается твоей женой, Ника сидит у разбитого корыта. Удовлетворимое любопытство, а? И кстати, посоветуй, писать ли мне обо всем этом в статье или плюнуть?..