Николай Воронцов - Пятая печать

— Будет приказ — дадим отмену, — кивнув на закрытую дверь своего кабинета, спокойно сообщила Жанна. — Зачем лезть вперед паровоза? И никому ничего по телефону не сообщать, — сердито покосилась она на Еву. — Вообще никому! И вообще всем рекомендую воздерживаться от каких-либо комментариев, в том числе и в социальных сетях.

— Вообще, не мешало бы сделать какое-нибудь официальное заявление по этому поводу, — недовольно хмыкнул Жека, тыкая пальцем в экран мобильника.

— Сделаем, — холодно пожала плечами Жанна. — Но только тогда, когда по этому поводу будет соответствующее распоряжение. А пока, думаю, можно ограничиться размещением на сайте информации о том, что там ведутся ремонтные работы.

Она хотела было продолжить, но в этот момент Маша со скорбным выражением лица очень живописно всплеснула руками, после чего за неимением платка снова принялась тереть щеки рукавами спортивной куртки:

— Я каждый раз, когда на сцену в клубах этих проклятых выходила, всегда до ужаса боялась, что когда-нибудь обязательно найдется какой-нибудь ублюдок, который захочет или ботинком в нас из зала кинуть, или изнасиловать, или прирезать после концерта где-нибудь в подворотне. И вот так оно и вышло в итоге!

— Что за бред? — хмуро возмутился Жека и, набрав какой-то номер, поднес мобильник к уху. Он в злости даже свою неизменную спичку перестал жевать.

— Мне тоже почему-то в клубах всегда казалось, будто за нами кто-то следит, — осторожно подтвердила слова Маши Лена Иванцова. — Хотя, у многих, наверное, на сцене такое чувство бывает.

— Да глупости это! — из своего угла сообщил Леонид. — У всех такое ощущение на сцене бывает. Думаете, у меня ни разу не было? Да сто раз было! Да и кому вообще нужно на вас охотиться?!

— А зачем тогда все это было?! — чуть ли не в истерике закричала Маша и показала рукой куда-то неопределенно в сторону окна и видневшихся в темноте подсвеченных огнями черных плоскостей крыш так, будто на каждой из них лежало тело убитой певички.

Лена тут же зашикала на нее и, приобняв, стала успокаивать.

— Может, у Мары какой-нибудь тайный поклонник был? — предположил Викентий. — Добивался от нее взаимности, а потом решил: «Так не доставайся же ты никому!».

— Да нет вроде, — все еще успокаивая Машу, задумчиво ответила на это Лена. — Мы бы знали. Мара все одно бы растрепала это. Она такие вещи в тайне хранить не умела.

Так и не дождавшись ответа на свой вызов, Жека мобильник от уха убрал и принялся снова набирать какой-то номер. Аппарат он теперь переключил на громкую связь и, глядя на экран, слушал гудки.

— Я только одного понять не могу: зачем там адвокат, — так и не дождавшись ответа, с злостью кивнул он на закрытую дверь. — Разве его во всей этой фигне уже кто-то подозревает?

— Ну, в общем, чисто теоретически, он вполне может попасть под подозрение, — сообщил Викентий. — Вполне может так случиться, что в полиции особо разбираться не станут, а решат, что он это ради какого-нибудь черного пиара сделал. Ведь кому еще смерть Мары так выгодна? Не из-за наследства же, в конце концов, вся эта катавасия произошла.

— Что-то я сильно сомневаюсь, что Кришна пошел бы на такой пиар, — хмыкнул из своего угла Леонид. — Это же теперь ему гемор-то какой! Да и проекту кирдык!

— Я не особо силен во всех этих следственных делах и версиях, — тут же отрекся от этого своего предположения Викентий и даже пессимистически рукой махнул.

— Как отсюда выбираться-то будем? — иронично поинтересовался из своего угла Леонид. — Я, конечно, люблю общаться с журналистами… Но сегодня что-то не особо этого хочется.

— Через черный вход, — наконец-то произнес хоть что-то Виктор. — Я подгоню машину и всех развезу по домам. Только за один раз все не уедем.

— Я сам как-нибудь до своего дома доберусь, — сообщил Тимур.

— У меня уже просто голова сейчас лопнет от всех этих гудков! — жалобно захныкала Маша и, кивнув в сторону Жеки, попросила: — Скажите ему, чтобы прекратил, а?!

— В самом деле, кому ты там все названиваешь? — тоже, видимо, уже устав от всех этих длинных гудков, поинтересовался Викентий.

— Дочери звоню. Что-то трубку не берет, — даже и не подумав перевести телефон в обычный режим, все так же грызя спичку, ответил Жека. — Может, не слышит?

В этот момент меривший комнату шагами Виктор неожиданно как вкопанный остановился. Он просто молча стоял несколько минут и исподлобья хмуро смотрел на Жанну. Жанна даже не поняла, что именно было в его взгляде: желание что-то сказать ей или, наоборот, ожидание получить от Жанны какое-то объяснение. Впрочем, даже несмотря на всю эту решительность, взгляд его Жанне показался каким-то отстраненным и потерянным.