Николай Воронцов - Пятая печать

— Ты же сам сказал, что в раскрутку нужно много денег вложить, — напомнила она.

— Мы бы что-нибудь придумали по этому поводу, — заговорщически подмигнул ей Жека.

— Мне вообще никак это не интересно, — уже чуть ли не взмолилась Агата.

— На хорошем хитовом материале можно поднять неплохие бабосы, — все тем же спокойным и настойчивым голосом продолжил Жека. — Вложений-то особо никаких. Это же не землю пахать! Записал на студии песню не за дорого, включил минус или плюс на флешке в клубе — и все дела! Стриги, как говорится, капусту! Выхлоп с хитового проекта может быть вполне даже ощутимый. Все же просто! Играет музыка с маленькой такой флешечки, люди отдыхают и танцуют, а тебе в карман за это деньги сыплются. Бабосы, можно сказать, из воздуха делаются! Только представь, из воздуха!

— Мне не нравится попса! — произнесла Агата.

— А что тебе нравится? Клубная музыка? Так я тебе раскрою большой секрет: вся клубная музыка тоже, что называется, под фанеру исполняется! Все, даже самые крутые диджеи в клубах, свой музон всегда заранее записывают, а потом на танцполе треки с флешки гоняют. Все без исключения под фанеру пашут! Понимаешь?!

— Мне не нравится попса! — чуть ли не по слогам еще раз капризно возразила Агата и даже руками всплеснула.

— А тебя никто и не заставляет ее любить. Миллионы людей ходят на нелюбимую работу и делают это ради того, чтобы купить нормальную квартиру, машину, денег накопить на отпуск к морю. Денег. Ну, и еще, чтобы детям и внукам по возможности будущее обеспечить, дать хорошее образование… Понимаешь?! Если проект окажется удачным, нам на всю оставшуюся жизнь бабла хватит!

Агата промолчала, потом сообщила:

— Я решила. Я буду юристом.

— Юристом ты всегда успеешь стать. Это от тебя никуда не уйдет! Давай хотя бы попробуем, — продолжил Жека.

Он достал из коробка спичку и сунул в рот.

Жуя спичку, он решительно встал, вошел в тон-студию и принялся настраивать микрофон на стойке.

— Просто спой что-нибудь, я это запишу и попробую обработать, нотки кое-где подправлю, заодно послушаю звучание твоего голоса, тембр, удобную для тебя тональность — и подумаю, что с этим вообще можно сделать. Попытка же не пытка, в конце концов!

Он воткнул штекер наушников в переходник и протянул их Агате.

Будто маленький капризный ребенок, Агата нехотя встала из-за пульта и, топая ногами, вошла в тон-студию, подошла к микрофону, надела наушники и демонстративно скрестила руки на груди.

Поигрывая в зубах спичкой, Жека настроил микрофон по ее росту, вышел, плотно закрыл дверь тон-студии, сел за пульт и, в полной готовности, сообщил в свой микрофон:

— Пой что хочешь. Что хорошо знаешь, что первое в голову придет. Если хочешь, я для ритма включу метроном. Мне нужно послушать именно звучание и тембр, чтобы определиться, с чем предстоит работать и в какой тональности готовить потом минус. Готова? Запись! Поехали!

— Я тогда спою Кристину Агилеру, — сообщила Агата в микрофон, прокашлялась и запела, сначала неуверенно, а потом, будто сбросив груз напряжения и робости, во всю силу голоса. Пела она достаточно известную песню, старательно повторяя все интонации известной исполнительницы. В общем, звучание ее голоса Жеке сразу же понравилось. И все эти старательно заученные чужие интонации и высокие ноты в нужном месте были вполне узнаваемы и по этой самой причине наивно хороши. Хотя русский акцент опытному звукорежиссеру привычно резал слух. Да и не слышал еще, по большому счету, Жека нормальных русских исполнителей англоязычных песен. Иногда это звучало очень даже неплохо, но Жека-то знал, что любой, даже едва заметный русский акцент в песне для янки — как красная тряпка для быка. Что ни говори, а за бугром нас не понимают, жутко боятся и ненавидят.

В общем, в попытках петь иностранные песни нет ничего плохого. Все исполнители поначалу пытаются подражать каким-то своим кумирам, отечественным или иностранным, а уж потом обретают свой неповторимый голос и манеру исполнения. Ну, почти все.

Сквозь стекло тон-студии Жеке было видно, что, исполняя песню Кристины Агилеры, Агата старается повторять даже мимику и жесты известной исполнительницы.

— Кто эта девочка? Хороший голос! — вдруг услышал за своей спиной Жека трескучий голос и даже слегка вздрогнул.

Он был настолько поглощен всем происходящим, что от неожиданности сердце его едва не остановилось и не похолодело. Наверное, тоже от неожиданности, он резким жестом вырубил звук, хотя Агата об этом и не знала, продолжая в тон-студии петь песню Кристины Агилеры. Через секунду, когда сердце его снова забилось, Жека после яркого мерцания монитора компьютера и света настольной лампы в темном помещении студии обернулся и попытался разглядеть, кто бы это мог быть.