Дайан Вэйлян - Нефритовый Глаз

За два дня до свадьбы Лу позвонила старшей сестре:

— Извини, что говорю тебе это по телефону. Дел по горло, а тут еще крупная неприятность — шеф-повар нашего ресторана неожиданно ушел в новый «Бийонд оушн». Я туда ездила сегодня и сказала господину Чжану, что в субботу для наших гостей должен готовить прежний шеф-повар, иначе ничего у нас не получится, так ему и заявила! Ты же знаешь, какая у нас собирается публика! Слишком рискованно доверять кухню неизвестному шеф-повару. Вот в чем беда с ресторанами в Пекине в наши дни. Каждый месяц открывается новое заведение. Кажется, заказываешь самое хипповое место — глядь, а уж появилось что-то еще круче!

Мэй промолчала. Уволившись из министерства, она перестала ходить по ресторанам.

— Знаешь, я много думала об этом и с мамой советовалась. Мне очень жаль, что все это случилось с тобой в министерстве, какой бы ни была правда.

— О чем это ты? Правда только одна — та, что говорю я! — Мэй с досадой услышала, как ее голос сорвался на фальцет.

— Нехорошо это все! Нет, мы с мамой, конечно же, на твоей стороне! Мы тебе верим! Просто некоторые люди могут думать совсем иначе. И их не переубедишь. В общем, мы с мамой решили, что тебе, пожалуй, не стоит быть подружкой невесты у меня на свадьбе и привлекать к себе лишнее внимание. Люди увидят тебя и начнут гадать, почему ты уволилась из министерства. Зачем тебе это надо?

— Так ты и моего бывшего начальника пригласила?

— Сестренка, милая, да будь моя воля, я бы за тебя отрубила ему его грязный свинячий хвост! Но отменять приглашение нельзя, сама понимаешь. С таким человеком лучше не ссориться.

— Как-то не похоже, что ты на моей стороне! — не удержавшись, съязвила Мэй. — И давно вы с мамой так решили? Небось в тот самый день, как я ушла из министерства?

— Мне очень жаль, Мэй. Мы заботимся о твоем же благе, вот почему тебе лучше не высовываться лишний раз в субботу. Смирись, пожалуйста, ради меня, твоей младшей сестры, в день моего замужества, — медовым голоском уговаривала Лу. — Ты ведь понимаешь, что от меня почти ничего не зависит, правда же? Я не могу даже пересадить твоего бывшего начальника на второй этаж, как бы мне этого ни хотелось!

Мэй едва сдерживала слезы.

— Мэй, не забывай, что там будут и другие ненавистные тебе особы, например, госпожа Яо, которая чаще всех знакомила тебя с молодыми людьми.

— Она мне вовсе не ненавистна, а просто неприятна. Ей было все равно, с кем меня знакомить, лишь бы это способствовало продвижению ее мужа по службе!

— Вот видишь, Мэй, в чем твоя проблема! Ты никому не веришь! Люди стараются помочь тебе, а ты подозреваешь, что они преследуют свои низменные цели. Может, так оно и есть, а может, нет — а важно ли это в конечном счете?

— Очень важно! Всегда важно знать, насколько искренние и бескорыстные люди находятся рядом с тобой!

— Хоть ты моя старшая сестра, но иногда бываешь наивной до смешного! Неудивительно, что ты нажила так много врагов.

— Почему бы тебе прямо не сказать, чтобы я вообще не приходила на твою свадьбу? Тогда никто не испытает никакой неловкости!

— Как же я могу запретить родной сестре присутствовать на моей свадьбе? Мы же с тобой одна семья! Как ты могла подумать такое! — Лу помолчала, и обе немного остыли. — Мэй, я восхищаюсь твоим благородством. Но не все такие! Ты слишком требовательна к себе и к другим. Мне кажется, иногда тебе стоило бы относиться к людям чуточку терпимее.

Ночью Мэй сидела в одиночестве у себя в квартире, смотрела из окна на две реки из желтых и красных огней, текущие по кольцевой автодороге, и размышляла о своих несчастьях. Ей тоже хотелось быть более терпимой к людям. Уж не ее ли благородство стало причиной нынешнего плачевного положения — без семьи, без работы? Наверное, Лу права. Мэй никто не давал право судить других людей. Она попыталась вообразить себе мир, в котором все всегда говорят то, что думают. Тогда Лу сказала бы прямо, что Мэй не гармонирует с ее безупречной репутацией, и она поняла бы сестру, как, впрочем, понимает и сейчас. Ведь для Лу самое главное — внешний облик и общественное мнение. В таком мире Мэй, не задумываясь, заявила бы госпоже Яо, что не желает иметь отношение к карьерному росту ее мужа, а личное счастье не приобретается в обмен на услугу.

И еще она представила себе всеобщее изумление и негодование, если не придет на свадьбу сестры. Мэй знала, что это лишь фантазия, такое в принципе невозможно, и все же обдумала воображаемые последствия — просто так, из чувства протеста.