Александр Устинов - NEXT-2. Следующий. Книга 4. Во имя любви

— Никого из высшего руководства? — на всякий случай еще раз переспросил Федор Павлович, хотя вохровец и так недвусмысленно дал ему понять, что здание сейчас пустует.

— Ну я ж тебе говорил! — немного грубовато проворчал тот. — Хочешь — поднимись, дверь подергай. Есть только менеджер. Но он не по компании начальник, а по торговому залу, — уточнил мужчина. — И торчит поэтому в зале. Нужен он тебе — иди в зал. Может, чего купишь.

— У меня все есть, — открестился от такого предложения собеседника Лавр.

— Был этот, Девятирядин…

— Семирядин, — машинально поправил вохровца депутат Государственной думы.

— Какая разница?.. — все так же лениво взмахнул рукой охранник. Казалось, этому человеку все было, мягко говоря, по барабану. Лавр был почти уверен, что до его прихода мужчина спал за столом и продолжит этот процесс, едва визитер покинет помещение через служебный выход. — Андрейка, одним словом. Уехал, минут как двадцать тому… Чуть-чуть с ним разминулся.

— Один? — Вопрос Лавра прозвучал резко, как удар хлыста.

В голове недавнего вора в законе созрел дерзкий план. В конце концов, что он теряет? А Семирядин, как ни крути, обошелся с ним довольно по-свински. Там еще, в больнице, при их первой встрече. Запудрил ему мозги, как последнему лоху. Неужели и в самом деле надеялся, что подобное сойдет ему с рук? Думал, Лавр — несерьезный противник. Старая дохлая кляча. А вот фигушки! Мы таких кордебалетов не прощаем и не забываем.

Вохровец надменно усмехнулся.

— Да какое там!.. — сказал он, будто сплюнул. — Один он был не в состоянии. Ему новая ведьма шофера приставила. А иначе он бы — прямехонько за Владимиром Леонидовичем, царство ему небесное.

Похоже, местный контингент сотрудников не жаловал нового временного президента корпорации. Оно и понятно. Кому приятно, когда тобой помыкает хронический алкоголик, место которому давно уже где-нибудь под забором или в ширпотребной забегаловке в обществе себе подобных.

— Болтлив ты, однако, — все же счел необходимым упрекнуть охранника Федор Павлович.

— Скучно, земляк, — честно признался сонный мужчина с седыми усами. — Сидеть и видеть, что делается, страх как скучно…

Похоже, вохровец не врал. Было в его лице что-то искреннее, но что именно — Лавр уточнять не стал. Развернувшись лицом к двери, Федор Павлович распахнул ее и шагнул на улицу. На небе ненавязчиво скапливались тучки, но, если Лаврикову не изменяла память, дождя сегодня синоптики не обещали. Впрочем, эти и соврут — недорого возьмут. С них станется.

Лавр призывно взмахнул рукой, и почти тут же к обочине плавно приткнулся автомобиль из службы таксопарка. Будто специально и поджидал здесь потенциального клиента. Федор Павлович уселся рядом с таксистом на переднем сиденье и немного путано разъяснил ему, куда следует доставить его персону. Худощавый тип с длинным заостренным носом кивнул и выжал сцепление. Автомобиль сорвался с места и устремился в сторону загородного шоссе.

Двадцати минут оказалось вполне достаточно для такого опытного водителя, чтобы достичь хорошей ровной дороги, петлявшей через сосновый лес. Лавр пристально вгляделся вперед и почти сразу заметил то, что искал. Взгляд депутата зафиксировал до сих пор неубранный остов сгоревшего автомобиля около спаленного дерева. Чуть дальше просматривался поворот к охраняемому дачному поселку.

— Останови, приехали… — распорядился Федор Павлович, и рука его нырнула во внутренний карман пиджака за бумажником.

Щедро расплатившись с таксистом, Лавриков вышел из машины и далее направился пешком. Доставившая его на это место машина развернулась прямо по центру трассы и умчалась в сторону города.

Вот, значит, где произошла эта злополучная трагедия, унесшая жизнь Владимира Кирсанова и отправившая на больничную койку его жену Ольгу. У Лавра болезненно сжалось сердце. Какая-то необъяснимая щемящая тоска. Будто он сам был свидетелем автокатастрофы. Или ее жертвой.

Не доходя до шлагбаума и домика сторожей, Лавр свернул с узкой дороги в рощу. Так и короче будет до дачного поселка, решил он, и неприметнее для окружающих.

С тяжелым портфелем в руке Федор Павлович брел вдоль забора из железных прутьев до тех пор, пока не обнаружил лаз, сделанный, наверное, самими дачниками. Старый вор в законе и не сомневался, что найдет здесь нечто подобное. Ведь он родился и вырос в России. А какая же это Россия, если нет раздвинутых и изломанных прутьев забора и по обе стороны от него хорошо натоптанной тропинки?