Александр Липков - Толчок к размышлению

Я представляю эту картину кинематографически; струящийся свет, острые ракурсы снизу вверх, сверху вниз, алые галстуки (с красным знаменем цвета одного), лица пионера и пионервожатой, застывших в статуарных позах...

Неважно, в конце концов, было это или не было. Байки ведь! И я пересказываю их только как байки. Треплемся, в общем.

Погружаясь в сортирную тему, думаю: а надо ли? Не ерундой ли занимаюсь? Впрочем, тут же вспоминаю давний разговор с Резо Габриадзе, прекрасным грузинским сценаристом, впоследствии создателем неповторимого театра кукол (было это перед показом его фильма "Чудаки" на Ташкентском кинофестивале: очень замечательная картина, очень её люблю).

- Заниматься надо хуйней, - сказал Габриадзе. - Как только захочешь сказать что-то очень важное, полезешь на трибуну - тебе пиздец.

Оказывается, небожители, стоявшие в дни народных торжеств на трибуне мавзолея и приветственно махавшие нам оттуда своими партийными ручками, тоже не избавлены были от необходимости время от времени справлять нужду. Эту тайну раскрыл кинематографистам на одном из перестроечных пленумов тогдашний председатель киносоюза Элем Климов. Как-то, ещё в молодые годы, снимая документальный фильм, он оказался на той же трибуне и не без удивления увидел, как, спустившись на несколько ступенек по лестнице (невидимой трудящимся), вожди запросто, не обращая внимания на украшавшую трибуну Екатерину Андреевну, делали это в ведро! Ну прямо как Филипп Нуаре во вспомянутом уже фильме "Да здравствует праздник".

Да, не додумал тут архитектор Щусев! А может быть, он и прав. Вожди как-нибудь устроятся с этим нехитрым делом. Но нельзя же опошлять усыпальницу "самого человечного" каким-то слишком уж человеческим сортиром.

Из воспоминаний члена Политбюро, первого секретаря ЦК КП Украины Петра Шелеста:

"21 августа 1968 года. К вечеру я встретился с Биляком. Мы условились, что в 20.00 он заходит в общественный туалет, там должен появиться и я, и он мне через работника КГБ Савченко передаст письмо. Так и было. Мы встретились "случайно" в туалете, и Савченко незаметно, из рук в руки, передал мне конверт, в котором было долгожданное письмо. В нем излагалась обстановка в КПЧ и в стране, разгул правых элементов, политический и моральный террор против коммунистов, стоящих на правильных позициях. Завоевания социализма находятся под угрозой... В письме высказывалась просьба, чтобы мы в случае надобности вмешались и преградили путь контрреволюции, не допустили гражданской войны и кровопролития".

Когда Шелест передал это письмо Брежневу, тот взял письмо трясущимися руками, бледный, растерянный, потрясенный: "Спасибо тебе, Петро. Мы этого не забудем".

Мы тоже не забудем случившегося вследствие этой сортирной встречи 21 августа 1968 года и того говна и позора, которому обязаны Пете с Леней (отдельное спасибо Васе - лидеру словацких коммунистов Василю Биляку). До сих пор не отмывшись ходим. Не зря, как видно, ключевой момент этой постыдной страницы русской истории состоялся в сортире. Памятка для туристов: туалет, о котором речь, - в отеле "Интурист" на окраине Братиславы. Будете в Словакии, не премините заглянуть: место, достойное исторической памяти, не менее, чем Карлхорст или Ливадийский дворец.

Небольшой фрагмент из книги Марины Голдовской (пока неопубликованной) "Женщина с киноаппаратом":

"...Через несколько месяцев ко мне подошел наш секретарь парторганизации:

- Нам дали разверстку на прием трех человек в партию. Хотим предложить тебя.

- В партию? Я же совсем ещё молодая. Мне двадцать пять всего.

- Вот и хорошо. Сейчас идет омоложение рядов партии, нужны свежие кадры. Подумай. Шаг серьезный. Это большой почет. Надумаешь - скажи.

- А меня примут?

- Примут. Твою кандидатуру я уже обсудил с секретарем парторганизации Гостелерадио.

- Я, конечно, подумаю и, наверное, подам заявление...

Прихожу домой, говорю:

- Папа, знаешь, мне предложили вступить в партию.

- Ну и что ты сказала?

- Сказала, что подумаю, но в общем-то согласна.

- Зачем тебе в это говно вступать?

- Что ты говоришь, папа? Почему говно? - искренне удивилась я, ещё полная счастливых надежд хрущевской "оттепели", когда казалось, что именно партия способна дать людям нормальную человеческую жизнь.

- Ты, что, не понимаешь, что это говно? - и рассказал мне анекдот:

- Рабинович, вы вступили в партию?

- Где? - спрашивает Рабинович, разглядывая, не налипло ли что на подметки".