Виталий Листраткин - Знак Зверя

- Ты же вроде в тюрьме?

Но Гоша только снисходительно улыбался. Он жутко любил удивлять окружающих своим всемогуществом:

- Конечно в тюрьме. На нарах лежу. Разве незаметно?

Я бросил "дипломат" на стол, буркнул:

- Нет, не заметно. Даже совсем не заметно... Вот деньги.

Паритов удовлетворенно засопел и открыл чемоданчик.

- Отлично, Студент! Чистая работа. Свое, как я вижу, ты уже взял...

- Угу, - согласился я. - Вроде как в расчете?

- В каком? - ухмыльнулся Гоша.

- Я свободен? Во всех смыслах?

- Во всех... Гм... - От нас - да. От себя - вряд ли...

Сегодня я что-то туго соображал:

- Как это?

- Узнаешь еще... Будь здоров!

- Буду, - клятвенно пообещал я Паритову и отправился на свежий воздух.

Криминальную "Ауди" я бросил во дворе, за пару кварталов от своего дома. Добыл из под запаски сверток с деньгами и дальше пошел пешком, медленно и устало.

Итак, победа. Полная и повсеместная. Я свободен, при бабках, но... Не при делах. Но дела - вещь самообразующаяся, если только есть ради чего, ради кого...Я сразу вспомнил ее, которую попытался забыть в горячке разводок - Катю.

Завтра. Завтра я начну и буду биться за нее, как тигр, и пусть только попробует кто-нибудь встать поперек дороги! А пока я шел домой по одной единственной причине: утро вечера мудренее.

Еще поднимаясь по лестнице к своей квартире, я услышал заливающийся трелями телефон. Я рванул, как в армии, на краповый. Быть может, это звонила Катя? Открыл дверь, но телефон все еще продолжал верещать и я поднял трубку:

- Слушаю.

- Это Юля, - у нее всегда был очень характерный тембр голоса, чуть глуховатый и одновременно разбитной, я вспоминал его... Юля, Юля... Юля?!

- Юлька, ты?!! - я почти вскрикнул, но тут же осекся - когда-то это имя для меня значило слишком много.

Я с трудом совладал с собой, задавая простой и обычный для такого случая вопрос:

- Как у тебя дела?

- Нормально. А у тебя?

- Потихоньку.

- Ты сейчас стал таким... э-ээ... крутым, вроде?

- Да, есть такое дело.

Мы замолчали. Я был застигнут врасплох ее звонком, растерян, сбит с толку и совершенно не знал, о чем говорить.

- Ты знаешь... - прервала она затягивающуюся паузу. - Я развелась.

Я молчал.

- Ты что, не слышишь? Я развелась!

Я даже представил себе ее взгляд, полный неуверенности и тоски. И опять я виноват. Вселил, понимаешь, в ее слабое женское сердце массу надежд и разочарований, успел упасть и подняться над обстоятельствами, а теперь коварно отваливал в сторону, по-подлому забыв, что было... Да и было ли? До сих пор не знаю.

- Не молчи... Скажи хоть слово. Ты же всегда находил, что сказать, так скажи...

А вот не скажу. Голоса из прошлого - всегда болезненная и очень ненужная вещь. А я не могу быть предателем настоящего. Ужасно грубо и нетактично, но я отключил телефон. Все, для всех меня нет.

Стоп. А если Катя... Вдруг, а? Нет, я все прекрасно понимал, насколько это ботва: ждать у моря погоды. Нужно идти самому, падать на колени, каяться, что-то доказывать, хоть что-то, но делать... Но все же... Вдруг?

В общем, я включил аппарат обратно. И он тут же, как по волшебству, вновь ожил бодрыми трелями. Я радостно схватился за трубку, но услышал там баритонистый такой голос:

- Здорово!

- Привет.

- Хочешь приколоться?

- Валяй.

- Что там у тебя на правой руке?

- Синяк. Вчера подружка укусила.

- А ты?

- И я ее тоже. Только не в руку, а гораздо ниже. Продолжать, извращенец?

Голос заметно напрягся:

- У тебя на руке татуировка волка, а человек, который делал тебе эту татуировку, умер сегодня ночью.

Мне сразу как-то расхотелось шутить:

- Как, почему, отчего?

- От цирроза печени. А почему... Потому, что его время вышло. Жаль, что твое пока нет. Пока нет...

- Кто ты?

- Ты знаешь, кто я. Помнишь, как я лежал за палаткой?

У меня что-то случилось с дыханием:

- Что?!

- То самое. И помни - я приду за тобой. Завтра. В афганском кафе, ровно в двенадцать.

Он положил трубку.

Вот те раз! Какой, однако, сегодня день на сюрпризы! Причем телефонной природы.

"Вот те два!" - шепнуло нехорошее предчувствие. "То ли еще будет... ". И я согласился с ним. С предчувствием, то есть. Глава 16. Откровения

Всю ночь я честно пытался заснуть, но... Не мог. Две мысли грызли меня: что там с Катериной и как победить моего личного демона, то есть самого себя, в себе. Кое-как дожив до утра, я долго пил кофе и приводил нервы в порядок. А когда мне показалось, что привел, взял машину и рванул к Кате домой.

Я летел к ней как на крыльях, выжимая из мотора все, что только возможно, абсолютно наплевав на красный свет светофоров и опасность разбиться на виражах. На заднем сиденье теснились алые ряды роз, пьяня одним своим ароматом, я вез эти стройные ряды ей, только ей, в знак своей любви и признательности за одно только ее существование.