Сергей Трахименок - Игры капризной дамы

— Как будем выходить из сложившейся ситуации? — спросил Клюев.

— Нужно встретиться на нейтральной территории… Договорились неожиданно быстро. Буза предупредил, что во время переговоров заточки будут приставлены к горлу заложников и что, если он через пять минут не вернется в санчасть, заложники будут убиты…

Через некоторое время в коридоре возле санчасти Буза встретился с представителем прокуратуры.

Мужчина в дубленке предъявил ему свое удостоверение. Буза проверил его, прочитал вслух фамилию и не стал ломаться, говорить, что они требовали прокурора, а им предоставили только зама, хотя такой вариант и прогнозировался.

— Мы пригласили вас, — начал Буза торжественно и настолько уверенно, что заму показалось, что они либо сто лет знакомы, либо зам у Бузы на посылках, — для того, чтобы оскорбленные начальники не расстреляли нас ночью вместе с заложниками… Теперь мы уверены, что они этого не сделают и выдвигаем последнее требование: наш разговор продолжится в другой колонии… Туда мы поедем с заложниками в вашем сопровождении… Даем полчаса на приготовления… полчаса… Если через тридцать минут будет готов автомобиль — освобождаем одного из заложников, и так далее…

Буза повернулся и пошел прочь к дверям санчасти, за которыми его ждал Шнырь. Клюев не успел сказать ни слова, хотя перед встречей мысленно прокрутил в голове речь, где много внимания уделил последствиям, которые могут наступить для захватчиков, если они…

Вернувшись в административный корпус, зам изложил все, что сказал ему Буза.

Начальник колонии был против такого варианта событий.

— А вдруг по дороге что-нибудь случится, они подумают, что это попытка освободить заложников, и покончат с нами? — сказал он, думая про себя: если заложников освободят здесь, то он будет начальником колонии, у которого захватили заложников, но тут же освободили… Если осужденные вместе с заложниками уедут — он будет просто начальником колонии, у которого зэки захватили заложников…

— У нас нет другого выхода, — сказал зам прокурора, — это долгий путь, но бескровный…

— Надо попробовать уговорить их не брать с собой заложников, — предложил начальник колонии заместителю прокурора, — они вам поверят…

На этот раз переговоры Клюева с Бузой проходили через двери санчасти.

Буза был непреклонен, и сколько ни уговаривал его заместитель прокурора оставить заложников, сколько ни гарантировал перевозку захватчиков в Каминский изолятор, стоял на своем… И, чтобы поставить все на свои места и еще раз напомнить, кто у кого в руках, сказал:

— Осталось пятнадцать минут…

Это подействовало, и уже через десять минут перед окнами санчасти стоял автозак…

— Отпусти литера, — сказал Буза Шнырю.

Тот пошел в кабинет, но тут же вернулся.

— Он не хочет бросать женщин.

Хряк, услышав это, поднялся со скамейки, чтобы сделать так, как сказал Буза, но тот остановил его движением руки. Он сам сходил в кабинет, поговорил с Виктором, а потом дал команду Шнырю развязать Семеновну.

Поскольку в зоне все уже знали, что начальство договорилось с Бузой о переброске захватчиков и заложников в Каминск, напряжение и ожидание возможной ошибки со стороны захватчиков прекратились. Пост возле дверей санчасти был снят, и поэтому Семеновну у выхода на улицу никто не встретил. Она немного постояла на крыльце, потом сошла по ступенькам вниз и опустилась на снег. Силы оставили ее.

А тем временем в следственном изоляторе продолжалось обсуждение.

— Теперь о заложниках, — сказал Внучек.

— Заложники-то нам зачем? — поинтересовался Узякин.

— Он правильно мыслит, — поддержал Внучека комбат, — от того, как они себя поведут, будет зависеть тактика освобождения…

— Тактика, — скривился Узякин, — грамотные все…

— Парень — человек молодой, ему лет двадцать пять… он начальник тарного цеха, поэтому его жизнь вне опасности…

— Почему ты так решил? — спросил Узякин комбата.

— Видишь ли, ты имеешь дело с преступниками на свободе, а мы за проволокой. Весь персонал в зоне для зэков делится на чистых ментов и тех, кто носит ментовскую форму, но их функций не выполняет, — это мастера, начальники производств, врачи, библиотекари, учителя школ…

— Ну тогда и второй женщине ничего не грозит, — сказал Узякин.

— Дай Бог, — ответил не верующий в Бога комбат, — для нее есть иная опасность…

— И эта опасность реальна, если они задумали нечто иное, чем выезд из одной зоны в другую, — поддержал комбата Внучек.