Евгения Михайлова - Танцовщица в луче смерти

Шеф скрылся за своей дверью, все некоторое время смотрели на нее крайне неодобрительно.

– Ничего себе, – произнес потрясенно Коля, – какая работа, какой перерыв? Мы же не проглотим эту дискриминацию. Мы будем звонить... Юристам, в комитет по правам человека, в Гаагский суд, в СМИ, ну, и в эту... в женскую консультацию.

– Коля, – довольно заулыбалась Вероника, полноватая дама с ироническим прищуром и отпечатком комплекса абсолютной полноценности на челе. – Мы, конечно, радостно устроим этот перезвон. Ты только объясни нам, непросвещенным, какой дискриминации подверглась Николаева со стороны шефа?

– Ты не понимаешь? – Коля вылез из-за стола, картинно прошел в центр комнаты и встал в позу оратора. – Я в шоке от вашей темноты, дамы и господа. Мы были свидетелями многосторонней дискриминации: по состоянию здоровья, по внешнему виду, по половому признаку, ну и, конечно, по сексуальному.

– Это как? – уточнила Вероника.

– Объясню. По сексуальному признаку – кому она такая нужна теперь, эта Николаева. Насчет внешнего вида и здоровья, думаю, всем понятно. А половая дискриминация, – ох, как она мучает женщин, – тут и так все ясно.

– Нет, – решительно сказала Вероника.

– Я не знаю, тупая ты, что ли... Разве фингал под глазом Любы не следствие того, что она женщина и ее истязает муж? Разве шеф не сказал открытым текстом: «Надень очки, Николаева, скрой от нас свою беду и свою женственность. Это нам безразлично, поскольку мы тебя презираем».

– Теперь понятно, – Вероника повернулась к своему компьютеру. – Начинай звонить. Лучше всего – в женскую консультацию.

– Конечно, – Коля устало вернулся на место. – В женской консультации консультируют женщин, я правильно понимаю?

– Слушай, Коля, не трепись, а? – попросила Юля. – Ну, что ты из всего цирк устраиваешь. Давайте работать. А потом подумаем, что нам делать. Ну, что ж мы все наблюдаем, как человека просто убивают.

– Не усугубляй, – пробормотала из своего угла, не отрывая глаз от эскиза, Вероника, воспринимающая окружающую действительность под девизом – «только не надо». – Любу еще не убили и даже не пытались. Ее иногда бьет по морде муж. Если она с ним не разводится, значит, ее это устраивает. Нам тут нечего наблюдать и не над чем думать.

Люба покраснела и прижала к носу платок. Юля сверкнула взглядом в сторону Вероники и села за свой стол.

– Хорошо, – спокойно сказала она. – Всем действительно незачем вмешиваться. А вот лично я собираюсь поговорить с ним, с этим... извини, Люба, просто приличного слова для него не нахожу. А пока работаем.

– Ты только возьми меня на дипломатические переговоры, – умоляюще прошептал Коля. – В отличие от Ники, я это готов наблюдать постоянно, выражать неизменное сочувствие, а во время нашей встречи в верхах оказывать тебе, Юлька, информационную и интеллектуальную поддержку.

– Отстань, – сердито сказала Юля и взяла трубку телефона. Звонил заказчик. Они договорились ехать смотреть достраивающийся дом. – Люба, я через час уеду, буду тебе звонить. Ты без меня не уходи. Я сегодня отвезу тебя домой.

Роман, хозяин особняка, который по телефону говорил с Юлей почтительно, даже заискивающе, встретил ее у ворот, окинул взглядом и тут же перешел на «ты слушай, чего я говорю». Они много часов провели, обходя большие комнаты огромного двухуровневого четырехэтажного дома, обсуждая концепцию интерьера в целом, по комнатам и по деталям. Это, конечно, очень идеализированное определение их занятия. На самом деле Роман по-бычьи продавливал свои совершенно ломовые идеи, которые по глубокому убеждению Юли превратили бы этот дом в нечто среднее между дешевым кабаком и карикатурно богатым дворцом с чудовищным смешением стилей – от подделки под царские хоромы до отелей в стиле рахат-лукум. Его роль в обсуждении поначалу сводилась к поискам, куда бы еще присандалить двуглавого орла, лепнину, чучела животных из Красной книги, как бы повыгоднее подать золотые унитазы с бриллиантами и т.п. Потом он понял, что Юля не разделяет его эстетических пристрастий, и надулся, зло и подозрительно поглядывая на нее из-под выпуклого лба, которому придали бы законченность рога.

Юля внимательно посмотрела на него, улыбнулась и села на широкий подоконник.

– Устала. Сколько километров мы в целом прошли, интересно... Вы, наверное, тоже устали, Роман? Присаживайтесь рядом. Конечно, мы все сделаем, как вы хотите. А сейчас устроим передышку. Хотите, я просто расскажу вам, как сама увидела этот дом, каким он может быть? Ну, просто помечтала: допустим, он мой...